– Как вы позанимались сегодня? Как Куинни? – спросила Алекс, когда Джеймс опустился рядом с ней на траву.
О Господи, зачем он сел так близко? Так близко, что видна темная дорожка волос, сбегающая по его груди к пряжке ремня… А джинсы так туго облегают бедра… Она же всего-навсего слабая женщина…
– Сегодня был отличный урок, – ответил он, растянувшись на траве и закинув руки за голову. Улыбнувшись Алекс, Джеймс прикрыл глаза от солнца. – Было хорошо и… тихо.
Алекс смерила его взглядом. Он дразнил ее, но ей это нравилось. Между ними возникала та неуловимая близость, от которой согревалась ее душа.
– Ты имеешь в виду, что я слишком много говорю? – спросила она, сдерживая смех.
– Нам незачем беспокоиться, что Клэнси испугается шума на соревнованиях, поскольку она привыкла к твоей болтовне.
– Гм… – Алекс взглянула вверх на пролетающих уток. Они шумно крякали, взмахивая крыльями, и Алекс вдруг рассмеялась, подумав, что сама похожа на такую крякву. Интересно, а как считает Джеймс?
Она повернулась к Джеймсу, чтобы задать этот вопрос, но замерла, залюбовавшись его профилем. Золотистые отблески заката подчеркивали красоту лица Джеймса, удивительно сочетавшего теплоту и мужественность. И это одинокий мужчина! Какая несправедливость! Нет, он должен быть ближе к ней, потому что она, слабая одинокая женщина, не в силах справиться с его очарованием. Интересно, а что бы сделал Джеймс, если бы она сейчас, в эту самую минуту, наклонилась и коснулась поцелуем его губ?
«Наверное, счел бы меня сумасшедшей. Поцелуи – это нечто из арсенала любовников, они выражают силу чувств. А что может быть между людьми, столь неподходящими друг другу?»
Размышляя подобным образом, Алекс услышала ровное дыхание Джеймса и догадалась, что он заснул. Она усмехнулась, легла рядом, скрестила на груди руки и прикрыла глаза. Еще будет время спросить Джеймса, не видит ли он в ней эмансипированную дамочку. Ведь на самом деле она просто самостоятельная… Алекс широко зевнула… практичная… она снова зевнула… привыкшая аналитически мыслить… подвергать…
Проснувшись, Алекс заметила, что солнце уже почти зашло за горизонт. Джеймс спокойно спал, закинув на нее ногу и положив руку ей на грудь.
– А ну-ка, Джеймс. – Она мягко отодвинула его ногу, хотя совсем не возражала бы сохранить такое положение навсегда. – Джеймс, – Алекс осторожно потормошила его за плечо, – просыпайся, просыпайся.
Он глубоко вздохнул, открыл глаза, но не шевельнулся. Улыбнувшись, хрипло сказал:
– Как хорошо, правда? Тебе тоже?
Укоризненно посмотрев на него, она попыталась оттолкнуть его руку, но не тут-то было.