– Это был один из самых тяжелых моментов в моей жизни, – призналась она. – Я чуть было не сказала «нет», но вовремя сообразила, что не имею на это права, поскольку уверена: с ней не случится ничего плохого. И что если я не позволю ей провести вечер в пиццерии в обществе друзей, то лишу Куинни чего-то радостного и хорошего.
Джеймс улыбнулся. Алекс одержала победу над собой, она прекрасно знала, что это не простые посиделки с друзьями, но все-таки сделала правильный ход, и он гордился ею. Разумеется, впереди ее ждет еще немало испытаний, но Джеймс надеялся быть рядом и помочь матери и дочери сохранить взаимопонимание, достигнутое ими сегодня. Он нежно провел пальцем по ее запястью и поморщился от внезапной боли в ноге.
– Тебе нехорошо? – встревожилась Алекс. – Я угадала, да? Позволь мне помассировать твою спину: – Она встала. – А ты лежи…
Джеймс покачал головой:
– Нет, спасибо. – Они должны сначала поговорить, а уж потом можно будет подумать о близости. – Через минуту все пройдет.
– Почему ты сопротивляешься? – вспыхнула Алекс. – Невыносимо наблюдать твои молчаливые страдания, а ты не разрешаешь прикоснуться к тебе. Мне не ясна логика твоего поведения…
– Но мне вовсе не так уж плохо.
– Ты постоянно внушаешь мне: позволь другим людям идти своей дорогой, а сам не разрешаешь сделать то, что я хочу. Это нечестно. Я же вижу, спина доставляет тебе мучение…
– Не такое уж сильное.
– Ну еще бы! Однако массаж был бы очень кстати. Ты даешь всем советы, а сам не прислушиваешься к доводам разума. Считаешь, из-за того, что когда-то получил травму во время несчастного случая, ни одна женщина больше не захочет тебя и…
– Что за чушь! У меня было много женщин, и они не отказывали мне во внимании, напротив…
– …и что ты стал не таким уж сильным мужчиной, – продолжала Алекс, не слушая его, – после всех тех злоключений…
– Что за вздор ты несешь, Алекс?!
– Так вот, Джеймс, это совсем не так. Ты очень красивый мужчина и очень… сексуальный. И хочешь ты этого или нет, но я буду твердить это, пока ты не поверишь мне.
Алекс одарила его своей самой очаровательной улыбкой и, проникновенно глядя ему в глаза, ждала ответа. О, она уже убедилась, что Джеймс бывает упрям, как техасский мул, но все равно ему не удастся переупрямить ее. Он должен знать, что занимает весьма важное место в ее планах и любая женщина почла бы за честь быть рядом с ним.
Заметив, как Джеймс снова откинулся на подушки софы и прикрыл глаза, Алекс поняла, что ее влечет к нему больше, чем когда-либо. Зачем притворяться безразличной? Они ведь друзья, она не сомневалась в этом, и многое пережили, и это лишь закалило их отношения. Почему же Джеймс не видит, что она ищет его поддержки и одобрения и предлагает то же самое в ответ?