Джессика закрыла лицо руками.
– Боже! Теперь все в городе возненавидят меня.
– Не расстраивайся, ведь ты не виновата. Расскажи честно, что произошло со статьей.
Она закатила глаза.
– Свалить все на тебя и поставить черное пятно на твоей безупречной репутации? Я не могу так поступить. Придется мне самой отбиваться от яростной разъяренной толпы.
Берни пододвинул стул и сел рядом с ней. Потом взял Джессику за руку и, к его удивлению, она не выдернула ее.
– Можешь доверять мне. Пойми, я бы никогда ничего не сделал, чтобы расстроить или разочаровать тебя. Это просто не в моем стиле.
– Хорошо. – Она попыталась осторожно высвободить ладонь, но он не отпустил ее.
– Почему вчера ты не попыталась разыскать меня?
– Тебе звонил Марк, но не застал. Принести репортаж было твоей обязанностью. И я подумала…
– Что я забыл это сделать?
– Что-то вроде того.
Он приподнял ее подбородок и заставил посмотреть в свои глаза.
– Поспешные выводы – неблагодарное занятие.
– Бог мой! Люди действительно на меня сердятся.
– И тебе не все равно?
– Ну конечно же нет! Мне больше подходило, когда все думали, что я богиня журналистики.
– Если тебя это немного утешит, то я все еще именно так и считаю.
Она освободила свою руку и взяла карандаш, чтобы предотвратить другие подобные попытки с его стороны.
– Как ты предполагаешь, жители уже вышли с вилами на улицы, пока мы тут разговариваем?
Он покачал головой.
– Сомневаюсь. Здесь предпочитают смолу и перья.
По ее глазам Берни заметил, как сильно она устала. Он обошел ее и помассировал напряженные плечи.
– Как бы это ни называлось, прекрати сейчас же! – Он мог бы послушаться приказа, не звучи ее голос так слабо.
– Твои мышцы как камень. Расслабься!
Она пыталась бороться, но он оказался упорней. Ее скованность постепенно исчезла.
– Что происходит с моими мышцами – не твое дело, Прайд. Мне все равно, зажаты они или нет.
Не очень убедительный протест. Особенно если учесть, как изящно склонилась ее голова, открывая великолепный изгиб шеи. Берни представил себе теплую гладкую кожу ее груди и живота, упругость нежного тела. Он почти ощущал сладость ее рта, с восторгом вдыхая терпкий аромат ее волос. Прочь наваждение!… Ему пришлось торопливо заканчивать свой массаж, пока он не наделал глупостей под впечатлением буйных фантазий. Это могло все испортить.
– Сколько повторять, что я достаточно взрослая и сама в состоянии отвечать за свои поступки. – Она избегала смотреть на него, перекладывая бумаги на столе. – Но поскольку ты прирожденный мастер по советам, подскажи, как мне поступить в сложившейся ситуации?