— Санди, милочка, тебе ли предлагать такие глупости? Искренние чувства запрещает профсоюз киноартистов, а может, даже конституция штата. Если я приму такой совет, то меня с твоей подачи выставят из Голливуда!
Санди вдруг почувствовала себя опустошенной. Она наклонилась, чтобы поднять упавшую сумочку, а Дэмион, быстро пожав плечами, вышел из машины и любезно отправился открыть ей дверцу.
Пока он провожал ее до холла многоквартирного дома, оба молчали. Вахтер, который, как решила Санди, с немалым интересом наблюдал за их продолжительным прощанием, деликатно отвел взгляд. Его тактичность оказалась напрасной: Дэмион легко положил руки ей на плечи и коротко и равнодушно прикоснулся губами к ее щеке.
— Еще раз спасибо за приятный вечер, — сказал он. — Я буду звонить.
— Конечно, — сухо отозвалась Санди. — До свидания, Дэмион.
Ее голос звучал ровно, несмотря на смятение чувств. Она решительно прошла к лифтам, ни разу не оглянувшись.
Санди отперла входную дверь квартиры, поздравляя себя с тем, что сумела успешно устоять перед обольщением Дэмиона Тэннера, самым новым предметом фантазий американок. Она приняла еще одно мудрое решение в своей жизни, и так отягченной мудрыми и осторожными решениями.
И если она будет очень-очень стараться, то лет этак через пятнадцать сможет даже уговорить себя, что была очень рада провести эту ночь в одиночестве.
Со времени возвращения из Италии Санди пять раз звонила отцу и два раза заезжала к нему домой, но ни разу не смогла его застать. В конце концов ей удалось встретиться с ним на студии на следующий день после ее свидания с Дэмионом.
— Привет, малышка, — сказал Ричард, когда его секретарша ввела Санди к нему в кабинет. — Я не ожидал сегодня тебя увидеть. Линда собиралась со мной на ленч в «Ринальдо». Хочешь пойти с нами?
— Нет, спасибо, па. — Санди не стала говорить, что дважды звонила ему этим утром, чтобы напомнить, что ей надо срочно с ним поговорить. И сейчас она прекрасно понимала, что он чисто случайно оказался свободен.
— Ну, что привело тебя на студию в такой странный час? — приветливо спросил он. — Мы так и не смогли поговорить о твоей поездке в Рим. Как она прошла — и как Габриэла? Надо полагать, по-прежнему все так же прекрасна.
Он явно забыл, почему она ездила в Италию.
— Именно поэтому мне и надо было с тобой повидаться, — терпеливо ответила Санди. — Дело в том, что Габриэла не вполне здорова. Когда я была в Риме, то говорила с ее врачом, и он сказал мне, что у нее камни в желчном пузыре, которые вызвали воспаление, и оно в конце концов может стать опасным.