Дэмион медленно и осторожно выдохнул.
— Совершенно ничего особенного, — согласился он.
Она обхватила себя руками.
— Множество людей с удовольствием занимаются сексом, а спустя неделю не могут вспомнить, как звали их партнера. Сексуальное влечение необязательно имеет большое значение.
— Когда мы будем заниматься любовью, — тихо сказал он, — совсем необязательно, чтобы это значило большее, чем мы готовы признать.
— Дэмион, о чем ты говоришь? Как мы можем заниматься любовью, если наши чувства друг к другу совершенно иррациональны?
— Может быть, они и иррациональны, но удивительно сильны. — Он медленно приблизился к ней, двигаясь осторожно, чтобы ее не спугнуть. Притянув ее к себе, он начал гладить ее аккуратно уложенные волосы. — Разреши мне тебя любить, — прошептал он. — Покажи мне, как доставить тебе наслаждение, Санди.
У нее вспыхнули щеки. Глаза ее закрылись, и Дэмион почувствовал, что ее тело дрожит в его объятиях.
— Завтра мы оба об этом пожалеем, — чуть слышно ответила она.
Он нежно провел рукой по ее спине, властно обхватил ее стройные бедра и притянул ближе к себе.
— Вот как ты мне нужна, — хрипловато сказал он. — Как мы можем пожалеть о том, чего так сильно хотим?
— Дэмион, это неразумно…
— Но зато так приятно, — пробормотал он, вынимая шпильки из узла ее волос. Темные пряди сверкающим каскадом упали ей на плечи.
Он одно мгновение молча смотрел на нее, а потом наклонился и осторожно положил шпильки на кофейный столик.
— Если тебе действительно не хочется, чтобы мы любили друг друга, тогда уходи прямо сейчас. Если ты останешься, Санди, я не разрешу тебе передумать. — Он отвернулся с ироничной улыбкой. — Я просто не смогу.
— Я… хочу остаться.
Какой-то частью сознания Дэмион услышал, как последние ноты мелодии сменились тишиной, но явственно различал только свое неровное дыхание.
Не говоря ни слова, он поднял руки и расстегнул первую перламутровую пуговку на высоком воротнике ее блузки, неожиданно для себя обнаружив, что пальцы у него дрожат. На воротнике пуговичек было четыре, и дальше, на самой блузке, еще не меньше дюжины. Он вдруг испугался, что не сможет справиться со всеми, не потеряв власти над собой и не рванув с нее блузку. Дэмиону едва хватило чувства юмора, чтобы оценить абсурдность сложившейся ситуации. Ему уже давно не приходилось испытывать такое возбуждение от одной только перспективы увидеть, как у женщины обнажается шея.
Но его чувство юмора полностью испарилось, когда последняя пуговка была расстегнута. Его ночные фантазии не могли сравниться с реальностью золотистого атласа кожи Санди. Сняв блузку с ее плеч, он небрежно уронил ее на пол и наклонился, чтобы поцеловать нежные ямочки у ее ключиц. Теперь груди Санди покрывало только полупрозрачное кружево абрикосового цвета, и его охватило желание — потрясающе властное, до боли сильное. Дэмион обхватил ее груди ладонями, но этого прикосновения было ему мало, и он стремительно приник к ее губам.