– Безумца?! – Мэй рассмеялась. – Я работаю в мире, где стандартным делом, привычной процедурой является что-то старое и одновременно что-то новое. Я встречаюсь с докторами, которые изучают сверхъестественные явления. Несколько розовых лепестков не кажутся сверхъестественными для меня вообще.
– Так вы дадите мне их?
– Да, – ответила женщина. – У меня есть еще немного в глубине сарая. Я дам их вам, когда вы отвезете меня домой.
– Дакор (согласен), – согласился Мартин. – Договорились.
Часом позже, после длинного пути назад, Мартин шел за ней в старый сарай. Он чувствовал, как его опьянили запахи сена, лаванды, жимолости и роз. Мужчина подумал, что аромат доносится с полей, но когда Мэй резко остановилась, он понял, что розами пахнет от ее шеи. Она провела его по темноте, из которой со стропил над ними подавали голос совы и ночные хищники.
– Совы не пугают невест? – спросил Мартин.
– Птицы тихи в течение дня, – объяснила Мэй. – И невесты почти никогда не смотрят наверх. Иногда я на хожу кусочки меха, раковин и косточки на полу и делаю из них небольшие свадебные амулеты, чтобы они приносили удачу невестам.
– Остатки пиршества сов, совиные объедки, – заметил Мартин. – Весьма романтично, не правда ли?
– Я и вам дам такой амулет.
Мэй открыла тяжелую стеклянную дверь и ввела его в темную, влажную оранжерею. Лампы мрачно пылали над рядами новых ростков.
– На удачу.
Мартин старался управлять дыханием. Люди не замечали в нем чувственной натуры, особенно женщины, но чуть раньше, в разговоре о его матери и дедушке, Мартин почувствовал, как что-то давно забытое всплывает и пробуждается в нем, та его часть, которой были знакомы чувства людей и беспокойство о них. Потом беседа начала слишком близко касаться Натали, и Мартин понял, что вот-вот что-то должно произойти.
Но на сей раз он почувствовал нечто иное: он хотел рассказать Мэй больше. У него появилось ощущение, что ей можно довериться, что он будет рассказывать ей все. Идя подле нее, Мартин задавался вопросом, могла ли она читать его мысли. Возможно, ясновидение, или как она там называла эту способность, было присуще всей ее семье.
– Здесь у нас внесезонные розы, – пояснила Мэй, стоя среди горшков. – У нас и снаружи есть красивый сад, но он не цветет до самого июня. Моя бабушка была необыкновенным садоводом. Она экспериментировала с различными сортами, и у всех у нас есть свои любимые.
Приседая, она взяла секатор и отрезала набухший бутон.
– Все мы? – переспросил Мартин.
– Моя бабушка, мама, сестра бабушки, Кайли и я.
– А этот сорт – чей любимец?