Джорджина позволила Питеру взять себя под руку и вывести на крыльцо. Воздух был очень влажный. Вдали, на горизонте, сверкнула молния, и затем с некоторым запозданием раздался треск грома. Отец прислал за ними из дома экипаж. Питер сначала помог подняться Джорджине, а затем ловко запрыгнул сам. Он, что ни говори, был красивый и крепкий молодой человек. Ему не составит труда найти себе другую жену. В любом случае он уже не захочет Джорджину после того, что она совершит.
Значит, Артемис Маллони является владельцем «Эй-би-си ренталс», он нанял негодяя Эгана, который терроризирует арендаторов жилья, отнимая у них последние гроши. Они живут в невыносимых условиях, в нищете и убожестве, и за все это несет ответственность Артемис Маллони. А Питер не раз хвастался, что отец ничего от него не скрывает.
Джорджина вся кипела от негодования. Вечер в доме у мэра наглядно показал, что она больше не принадлежит к этому обществу. Раньше казалось, что лучше Питера жениха не найти, но теперь она смотрела на него другими глазами. Раньше казалось, что ее отец добрый и здравомыслящий человек, но его поступки никак не вязались с этим придуманным образом. Джорджина еще многого в жизни не знала, но разбираться в собственных желаниях научилась. Она хотела помочь тем, кто живет в трущобах, и не хочет выходить замуж за Питера Маллони. И под отцовскую дудку плясать больше не собирается.
Гнетущую тишину прервал мягкий баритон Питера:
Твой отец прав. Я тоже считаю, что нам следует передвинуть дату свадьбы на первое число месяца. У нас будет долгий медовый месяц и полная свобода от наших родителей. Мы узнаем друг друга лучше, и все будет хорошо.
«Интересно, он меня поцелует, если я соглашусь?» Теперь, когда Джорджина твердо решила избавиться от него, ей хотелось понять, что она теряет. Большим опытом в этом деле девушка похвастаться не могла. Разве что несколько раз украдкой целовалась на различных вечеринках с подвыпившими юношами. Все последние годы она пыталась представить себе в своих фантазиях, что почувствует, когда Питер поцелует ее по-настоящему. Не так, как он это делал обычно, едва касаясь губ и лишь еще больше разжигая ее любопытство.
— Делай, как считаешь нужным, — томно ответила она, надеясь, что во мраке кареты он не различит выражения ее лица и не поймает на лжи. Джорджина уже начинала сомневаться в том, что была искренна, когда говорила Дэниелу, что не умеет врать.
— Джорджина… — Питер нерешительно коснулся ее руки. — Я хочу, чтобы ты была счастлива. Что мне для этого нужно сделать или изменить, скажи?