– Красивый был мальчик, – добавил Элджернон. – И так похож на Мэг.
– Я не мог позволить, чтобы та же судьба ожидала Оливера. И пусть простит меня бог, когда распространился ошибочный слух, я не стал опровергать его. Только Нэнси Харбут и ее дочь Кристина, да повивальная бабка знали правду. Я отправил Кристину ухаживать за Оливером. Его существование было тайной. Так, по крайней мере, я думал.
– Кто-то узнал о мальчике правду? – Джонатан сдвинул густые брови.
У Элджернона вырвался странный возглас, он стал внимательно изучать носок сапога.
– Об этом узнал король Генрих, – в голосе Стивена зазвучала горечь. – Именно поэтому я вынужден был жениться на Юлиане. Если бы я отказался, Генрих призвал бы Оливера на службу ко двору.
– Представляю, в какое возбуждение пришел наш король, узнав о существовании Оливера. Но как он узнал?
– Я уверен, Нэнси...
– Это не она, – тихо, но твердо сказал Элджернон.
Стивен изумленно уставился на своего соседа.
– Боже мой, Элджернон...
Хэвлок поднял умоляющие глаза на Стивена.
– Извини меня...
– Я знал, что ты любишь поболтать, – гнев охватил Стивена, он изо всей силы хлопнул кулаком одной руки в ладонь другой. – Я знал, что ты стремишься добиться признания двора, но я не думал, что ты станешь использовать больных детей для достижения своей цели.
– Я не желал тебе плохого, Стивен, – с отчаянием произнес Элджернон, голос его дрожал от страха и волнения. – Я не знал о Дике, я, действительно, не знал.
– Как ты узнал об Оливере? – потребовал ответа Стивен.
Элджернон переступал с ноги на ногу. Затем схватил эмалевое украшение, скреплявшее его накидку на плече, и сорвал его.
– Это был художник, который рисовал миниатюры, Николас Хилари. В разговоре художник упомянул, что он рисовал портреты сыновей лорда. Обоих сыновей.
Стивен вспомнил. Рискуя, он заказал заезжему художнику портреты. Они сохранили образы Мэг и Дика. Через несколько лет художник вернулся в Лунакре. Оливер был таким слабым... Стивену не хотелось думать о худшем, но если бы он потерял мальчика, то у него не осталось бы ничего на память о нем.
– Прошлым летом я сделал ему заказ и заплатил за молчание, – Стивен хмуро посмотрел на Элджернона. – Я предполагаю, затем он посетил Хокли-Холл.
– Я также сделал ему заказ, – ответил Элджернон, – и заметил, что он любит крепленое вино. Однажды вечером художник рассказал о мальчике, которого он рисовал. Сказал, что ребенок во время сеансов болтал как сорока. Этого мальчика звали Оливер де Лассе. – Элджернон грустно посмотрел на Стивена. – Твой сын. Да простит меня Бог, я рассказал лорду-хранителю печати.