Взяв себя в руки, Кэролайн вошла в гостиную. Делия вскинула голову, услышав звук ее шагов по выложенному мраморными плитами полу.
– Кэрри! – воскликнула она. – Я… я думала, ты спишь!
Лицо Кэролайн приняло страдальческое выражение.
– Я пыталась. Но эта ужасная головная боль…
– О, дорогая. Как жаль. Может быть, дать тебе таблетки? Или чего-нибудь выпить?
– Нет, боюсь, не поможет. Это связано с предменструальным синдромом. У меня завтра должны начаться месячные. – И в самом деле, вспомнила она, когда принимаешь таблетки, подобные вещи вполне предсказуемы. – Такое случается каждый месяц. Иногда дома я сажусь за руль и отправляюсь на прогулку. Это меня как-то отвлекает, и боль проходит. Не могла бы я одолжить вашу машину, Делия? Обещаю быть осторожной и не превышать скорость.
– О, конечно, дорогая. Но куда ты направишься?
– Ну… просто покатаюсь по окрестностям.
– Хочешь, я поеду с тобой?
– Нет, нет. Я лучше побуду одна. Вы не присмотрите за детьми, если они проснутся до моего возвращения?
– Разумеется.
Пять минут спустя Кэролайн уже старатель но вписывалась в повороты дороги, огибающей озеро. Только боязнь оставить детей без матери удерживала ее от того, чтобы не нажать сильнее на педаль акселератора.
Ей не терпелось поскорее попасть в Кордову, чтобы найти доказательства измены Тадео: увидеть его машину у дома Риты, ворваться внутрь и обнаружить их вместе. Кэролайн представлялось, как она с истерическими воплями разрывает мужа в клочья, чего ей ни разу не хотелось сделать за последние пять безмятежных лет!
Дорога заняла у нее больше двух часов, поскольку движение по мере приближения к Кордове становилось оживленнее. Кэролайн вся извелась, прежде чем свернула на широкую, обсаженную деревьями улицу, где находился дом Риты.
Кэролайн думала, что готова увидеть машину Тадео, припаркованную на одной из гостевых стоянок сбоку от дома. Однако это было не так.
Желудок свело, когда Кэролайн заметила знакомую марку неповторимого цвета, а затем его содержимое поднялось к горлу, когда цифры на номерном знаке подтвердили, что она не ошиблась. Кэролайн едва успела открыть дверцу и высунуться наружу, чтобы ее вырвало на землю, а не на колени. И все же платье немного испачкалось.
Наконец она снова откинулась на кожаное сиденье, вся дрожа. Единственное, о чем Кэролайн могла думать, – это о том, что мужчина, которого она любит, находится в этом доме, в квартире Риты, в ее спальне, в ее постели.
Бесполезно притворяться, что это не так. Если его визит сюда был абсолютно невинным, то почему он лгал, будто занят делами в офисе?