– Ты ведешь себя отвратительно, – сказал он, стукнув пальцем по ее носу.
– Знаю, но тебе это нравится, – улыбнулась она.
Ана была невыносима. Она будила в нем голод, страсть, желание. Как будто он снова переживал начало их романа, безумного опьянения друг другом, когда он не мог ни есть, ни пить, ни работать и ни спать. В эту минуту ему хотелось быть с Анабеллой, прижать ее к себе и зарыться с ней в теплую постель.
– Ты права, – мрачно произнес он. – Мне это нравится.
Он вдруг подумал, что постарается сделать все возможное, чтобы она никогда его не разлюбила.
Вскоре приехал доктор Домингес, чтобы навестить свою пациентку и сообщить Лусио приятные новости.
– У нее заметное улучшение. Что бы вы тут ни делали, продолжайте в том же духе.
– А как память? – спросил Лусио, провожая доктора до дверей.
– Память вернется к сеньоре, как и ее сила. Давайте ей информацию по частям. Она быстро устает, и если слишком на нее давить, может наступить ухудшение.
– Ухудшение?
– Могут начаться новые провалы в памяти, слезы, перемены в настроении. Но это нормально, учитывая, через что она прошла. Она замечательная женщина, сеньор, и я рад, что она поправляется. Доктор замешкался у дверей. – Вы хотите, чтобы сиделка осталась и продолжала присматривать за вашей женой?
– Думаю, это излишне, раз я дома.
Лусио замолчал. Раз я вернулся, мысленно поправил он себя. Он был не дома. Он просто вернулся.
– Скажем, что сегодня последний рабочий день Патриции, – доктор протянул руку Лусио. – Позвоните мне, если вам что-нибудь будет нужно. И жду сеньору у себя в кабинете через неделю.
– Спасибо.
День прошел не так гладко, как хотелось. Анабелла не понимала, почему Патриция осталась до конца дня. Ей не хотелось оставаться на вилле. Она сложила вещи в маленький дорожный чемодан и спустилась вниз.
– Поехали, – крикнула Ана и застучала каблуками по направлению к выходу. Она была одета в черную футболку и джинсы, длинные волосы забраны назад, пара прядей выпущена на лоб.
Услышав ее шаги, Лусио бросился за ней. Он питал слабость к лошадям и спортивным машинам, но когда Анабелла появилась в дверях, одетая как сексапильная голливудская старлетка, Лусио понял, что питает слабость и к фривольным женщинам тоже.
Анабелла не была похожа ни на одну женщину, которую он знал.
– Мы едем? – спросила она, опуская на пол чемодан.
– Ана!
– Да, сеньор? – вызывающе спросила она, подбоченясь и высоко подняв голову. В ее изумрудных глазах играли солнечные зайчики.
Лусио поднял чемодан и, взяв ее за руку, повел обратно в дом.
– Ты еще слишком слаба для путешествий, – сказал он, захлопывая парадную дверь.