Для семьи Анабеллы он всегда был посторонним.
Даже после свадьбы они с трудом выносили его, а когда стало известно, что Анабелла хочет развестись, сделали все возможное, чтобы они расстались.
Неудивительно, что их брак распался. Слишком много условностей встало на их пути.
– Как я говорил, это заболевание трудно диагностировать. Оно начинается как грипп и быстро прогрессирует. Нам пришлось делать пункцию, магнитно-резонансную томографию мозга…
– Боже мой! – воскликнул Лусио.
Пункция? Магнитно-резонансная томография?
Они сделали все эти процедуры, даже ни разу не позвонив ему?
– И когда же вы собирались сказать мне, что моя жена может умереть? Когда она была бы уже в коме? Или когда пора было готовиться к похоронам?
– Она уже вышла из комы.
Лусио почувствовал, что у него подкашиваются ноги. Она была в коме?
– Я был вынужден провоцировать кому. – Голос доктора звучал спокойно, рассудительно, как будто это было для него детской игрой. – Но все обошлось, кома сделала то, на что мы рассчитывали.
Воспаление прошло, мы надеемся на полное выздоровление.
– Вы провоцировали кому? – Лусио начинал терять терпение. Они погрузили ее в кому – глубокий сон, от которого она могла не проснуться. И никто, никто даже не дал ему с ней попрощаться.
Как они могли так поступить? Как могли вычеркнуть его из ее жизни?
Он почувствовал ярость, ненависть и бессилие.
Он не любил быть бессильным. Он не мог смириться с бессилием. Бессилие было уделом тех, кто боялся действовать.
Он не боялся действий. Но у него были связаны руки.
– Это был единственный шанс прекратить припадки. Они могли довести ее до крайности.
Лусио закрыл глаза. Он не мог представить себе Анабеллу на пороге смерти. Она была единственно важным для него человеком в жизни. Он любил ее, как не любил никого. И он не мог даже подумать, что может потерять ее. Навсегда.
– Но вы спасли ее?
– Да. – В голосе доктора слышалось облегчение. – Мы спасли ее. Сейчас она вне опасности.
– Тогда зачем вы звоните мне?
Лусио больше не скрывал огорчения и боли. Он с самого начала был им чужим, таким он и остался.
Для семьи Аны он навсегда останется гаучо. Крестьянин. Индеец.
– Мне прислать цветы? Привезти лекарства? Что я должен делать?
– Помочь ей восстановить память.
Лусио напрягся. Минуту он пытался осознать услышанное.
– Вы же сказали, что она выздоровела.
– Выздоравливает, – поправил его доктор. – Физически она здорова, но ее разум… – он запнулся, осторожно подбирая слова, – ее сознание изменилось…
– И давно?
– Прошло уже три недели.
Боже мой! Лусио принялся тереть виски, его голова раскалывалась. Ему нужно поспать. Ему нужно прийти в себя.