сынка нашей мачехи Фому. Такая не забудет, не примирится. К тому же она любит Мальшета. Он герой. А женщине хоть блоху убей, но с геройством. Извини, к тебе это не относится.
Каждый день я в бессильной ярости смотрю, как Мальшет идет в их домик, просиживает там вечера. Их тесная компания: Мальшет, Лиза, Яшка, Фома, супруги Турышевы и Марфенька.
Летом они часто уходили вдвоем – Филипп и Лиза – далеко по берегу моря. Они друзья. Вряд ли есть что большее: я бы почувствовал это, от меня не скроешь. (Кстати, Шалый до сих пор ее любит.Тоже безнадежно.) Но эта дружба неизбежно перейдет в любовь. Иначе не может быть: Лиза его давно любит и... не деревянный же он, наконец.
Тошно мне, сестра! Иногда я жалею, что согласился на эту поездку. Не надо было мне ехать сюда. Но я опьянел от одной мысли, что снова увижу Лизу, буду работать с ней вместе.
Но уж раз приехал, надо завершить работу, иначе Евгеша не простит. Он самолюбив и злопамятен!
Ты спрашивала о Мальшете. Что о нем сказать? Много работает, носится по восточному побережью с лекциями, бомбардирует столичные газеты статьями о проблеме Каспия. Это у него пунктик помешательства! Дамбы не построит, а врагов себе наживет. Да еще с его характером: он же, невзирая на лица, высказывает человеку все, что о нем думает, с непосредственностью пятилетнего беби.Анфантэррибль...
Кстати (или некстати?), мне кажется, Филипп до сих пор не забыл тебя. Только этим я и могу объяснить, что он так долго тянет с Лизой.
Однажды он вступился за тебя перед Вассой Кузьминичной. Он сказал: «Вы ее не знаете... Мирра не такая, как всем кажется. Она очень порядочный человек!»
В голосе его прозвучала нежность. А у тебя все прошло? Когда-то я был уверен, что вы поженитесь.
Ну, всего. Целую ручки, твой брат Глеб.
P. S. Пришли новых романов Ремарка, нечего читать.
P. P. S. Мальшет собирается в Москву: очередной психоз с дамбой.
От Мирры Львовой Филиппу Мальшету.
Дорогой Филипп! Вспоминаешь ли ты меня? Сможешь ли простить? Как я была неумна, как недостойна нашей дружбы!
И как я наказана бесполезными сожалениями. Я была обижена за отца. Если бы ты знал, как он тяжко умирал. И вот сделала ошибку, в которой горько раскаиваюсь. Я не хочу оправдывать себя. Это было ужасно – замахнуться на то, что тебе дороже всего.
Но я верю, что ты понял и простил.
Не собираешься ли в Москву? Может быть, позвонишь? Еще лучше, если телеграфируешь. Я тебя встречу на аэродроме, поговорим без помех, как встарь.
Твоя Мирра.
Телеграмма Мирре Львовой.
Буду Москве двадцать четвертого астраханским самолетом Филипп.