— Давайте представим, — сказал я, — что прошел год, и все мы встречаемся где-то в городе, допустим, в кафе на вашей улице. Сияет солнце, и к нашему удивлению, входит Минна. Она говорит нам, что в ее жизни все прекрасно. Что рты нам расскажешь, Минна?
— Я не могу себе этого представить, — сказала она.
— Ну а вы, — обратился я к медсестре, работающей с Минной, — как вы представляете себе, что она нам сказала бы?
— Она бы сказала, что вернулась в школу, — сказала медсестра.
Эта вступительная фраза послужила запуском коллективной фантазии, где Минна хорошо успевала в школе и лучше чем когда-либо ладила с родителями и друзьями. Когда кто-то сказал, что у нее будут хорошие отметки по математике, я заметил недовольную гримасу не ее лице.
— Ну, как это, по-твоему, звучит? Хорошие отметки по математике, а?
— По-моему, звучит совершенно невероятно, — сказала она.
— Давайте все-таки вообразим, что ты вправду хорошо успеваешь, по математике. Услышав о таком, я бы очень хотел узнать, как же все это может произойти. Что же случилось, Минна?
— Она начала делать домашние задания, — сказал кто-то из персонала.
— Я не думаю, что когда-нибудь буду хорошо учиться по математике, — сказала Минна.
— А как насчет Ристо, он силен в математике? — спросил я.
— Он прекрасно разбирается в математике, — сказал директор дома.
— В таком случае, возможно ли это, чтобы Ристо помог Минне с математикой? — предположил я.
На лице Ристо промелькнула улыбка. Я обратился к Минне:
— Ну, такое возможно?
— Думаю, возможно, — сказала она, улыбаясь.
— Предположим, он оказался действительно требовательным учителем, торый заставил тебя работать и стал задавать домашние задания каждый де Ты стала бы делать, что он тебе велел? — спросил я у Минны.
— Могла бы, — сказала она.
— Ну, Ристо? Ты помог бы Минне с математикой?
— Кто знает? — сказал он.
Помимо школьных мы говорили и о других аспектах позитивного будущего Минны. Она постепенно стала активной участницей нашего разговора и сказала, помимо других вещей, что снова установила бы хорошие отношения со своей матерью, вернула бы своего любимого и нашла бы много новых друзей. Услыхав о друге, я сказал:
— О, я не знал, что у тебя есть друг. Как его имя?
— Не ваше дело, — сказала Минна с вызовом.
— Ты могла бы, по крайней мере, назвать первую букву его имени, — сказал я, слегка подшучивая над ней.
— Оно начинается с буквы М, — сказала она и добавила, — но не думайте, лто я скажу вам больше.
Я не мог устоять от соблазна продолжить, но не видел способа заставить Минну добровольно сообщить имя своего возлюбленного. Тогда я изменил тему я спросил ее: