Как зачарованная слушала Джоанна песню, наполняющую неподвижный воздух жаркого дня.
– Билл, я нахожу вокруг дома какие-то непонятные предметы, – заговорила Джоанна, но продолжала смотреть на Сару, не в силах оторвать от нее взгляд. И она рассказала ему о своих находках.
– Похоже на колдовство аборигенов, – высказал свою догадку Билл. – А по ее песне, по тому, как она поет, могу предположить, что это ее рук дело.
– Но что они означают? Что это за колдовство?
– Не знаю. Сара полукровка и не росла среди своих. Рассказывали, что мать ее была чистокровной аборигенкой, а отец белым. Но она кое-чему успела научиться у старших женщин в миссии, прежде чем преподобный Симмз услал ее подальше от них.
– Чему, по-вашему, они ее учили?
– В детстве, когда я жил далеко от побережья в глубине материка, а было это давненько, скажу я вам, так давно, что я об этом уже и думать забыл. Так вот, в те времена аборигены еще жили по-своему, как и сто лет назад, до прихода сюда первых белых людей. И помню, что они устраивали корробори – особые танцы, и распевали свои магические песни. Тогда были песенные линии и вера во Время Мечтаний, они понятия не имели о воровстве, не знали собственности. Ни у кого не было личных вещей, и каждый являлся частью земли, на которой они жили. Все было общее. Когда какой-либо семье улыбалась удача, удавалось, например, убить большого кенгуру, все ели досыта. И природе давали возможность восстановить силы. Они никогда не вычерпывали колодец досуха, не охотились на одном месте до полного истребления всей живности, а когда убивали животное, то сначала просили у него прощения. А еще, – добавил в заключение Билл, – они владели очень могущественной магией. И как мне представляется, этому они и обучили Сару.
Джоанна думала о матери, жившей ребенком в этих краях, и об аборигенах, которые, возможно, жили рядом. И о яде-отраве, той магии, что могла исходить от них и в конце концов погубила ее. У Джоанны вновь появилось тревожное предчувствие приближающейся беды.
– Билл, песня, которую она поет, это магия добрая или она несет зло?
– Так что вы говорите, там нашли? Значит, насколько я помню, перья какаду, в особенности розовые или желтые, служили обычно магической защитой.
– Магической защитой? От кого?
Он пожал плечами.
– По моим догадкам, девочка старается защитить что-то от чего-то.
В памяти Джоанны всплыл отрывок из дневника матери. «Я снова видела сон о прошлом. По крайней мере, мне кажется, что сон был о прошлом. Я видела себя маленькой, рядом с темнокожей женщиной, той самой, что появлялась и в других моих снах. Именно ее, думаю, звали Рина. Мы прячемся с ней за какими-то скалами и боимся. Я вижу, как ее темные руки что-то делают с перьями, и она при этом поет».