Ее женская жизнь, похоже, закончилась, оборвавшись со смертью мужа, да и роль заботливой матери тоже скорее всего продлится недолго. Чеда больше нет, пройдет несколько лет, и у Пип будет своя жизнь. Офелия даже представить себе не могла, что станется с ней тогда – ей невыносимо страшно даже думать об этом. Конечно, у нее оставались друзья – Андреа и вот теперь Мэтт, но когда Пип уедет в колледж, ее собственная жизнь станет пустой и бессмысленной. При такой мысли сердце Офелии сжалось от страха, а тоска по мужу стала еще мучительнее. Ей оставалось только одно – снова и снова мысленно обращаться к прошлому, перебирать в душе воспоминания о том, чего уже не вернешь, потому что будущее казалось ей беспросветным. В такие минуты, как сейчас, она начинала догадываться, что испытывал Чед. Только мысль о долге перед дочерью привязывала Офелию к жизни, не позволяя совершить какую-нибудь непоправимую глупость. Но порой среди ночи желание уйти из жизни вновь возвращалось к ней. И хотя Офелия понимала, что она бы предательски поступила по отношению к Пип, смерть в такие минуты казалась ей избавлением.
Прошло всего дня три с того вечера, который они провели с Мэттом, когда случилось то, чего со страхом так долго ждала Офелия. После четырех месяцев, когда она постоянно ощущала сочувствие и поддержку, групповые занятия подошли к концу. О конце занятий было принято говорить как о «выпуске», после которого считалось, что пациенты снова возвращаются к нормальной жизни, поэтому последнее занятие носило характер «выпускного вечера». Но несмотря на праздничную атмосферу, мысль о том, что они уже больше не будут чувствовать поддержку друг друга, вызвала слезы на глазах у многих.
Они обнимались на прощание, обменивались телефонами, обсуждали планы на будущее. Мистер Фейгенбаум гордо объявил, что нашел наконец себе семидесятивосьмилетнюю подружку, с которой он познакомился, когда брал уроки бриджа, и нисколько не скрывал, что без ума от нее. Кое-кто из остальных тоже обзавелись приятелями, другие собирались отправиться попутешествовать; одна из женщин объявила, что намерена продать дом, поскольку не в силах в нем оставаться, другая решила переехать к сестре, а мужчина, который почему-то сразу же не понравился Офелии, помирился с дочерью после смерти его жены и семейных распрей, длившихся почти тридцать лет. Но большинству из них еще предстоял долгий путь, прежде чем жизнь их наладится.
Главным достижением Офелии, которым она гордилась, было ее твердое намерение работать в Векслеровском центре. Состояние ее заметно улучшилось, пустота в душе, конечно, еще не исчезла совсем, но раны понемногу затягивались, а тоска, которая временами захлестывала ее, не давая дышать, потихоньку отступала. Но она хорошо понимала, что борьба еще не закончена.