– Видишь ли, мой новый хозяин решил – с полным на то основанием, – что от меня нет никакого проку, – рассмеялся Данай, – и продал меня на галеры. Ну и под Ки-зиком триера, на которой я, как мне казалось, дважды пересек всю ойкумену, была захвачена не кем иным, как самим Алкивиадом. И когда после абордажа началась всеобщая резня, я закричал: «Я афинянин! Спасите меня!»
– И убедил их в этом своим акцентом, – сказал Аристон.
– Вот именно! – подтвердил Данай. – Послушай, а как поживала эта тощая мартышка, моя сестричка, когда ты ее в последний раз видел. Аристон?
– Хрис? – весело прогудел Автолик. – Да ведь она… Ой! Клео! Клянусь Афиной, ты отдавила мне все пальцы!
– Я тебе всю ногу отдавлю, если ты не замолчишь, о мой прекрасный глупый муж! – прошипела Клеотера. – Он ничего не знает!
– О моя госпожа, – произнес Данай серьезным тоном, в котором легко угадывалась насмешка, – наступать на ногу мужу значит подвергать его цензуре, что не пристало в демократическом обществе. Боюсь, что ты начиталась или насмотрелась пьес Аристофана!
– Можешь в этом не сомневаться, Дан! – простонал Автолик. – Особенно что касается «Лисистраты»! Подобным методом убеждения она пользуется уже многие годы!
– «Лисистрата»? – переспросил Данай. – Этой ко– медии я не знаю. Я видел «Ахарнян», «Всадников», «Облака», «Ос» и «Мир», но…
– Значит, ты пропустил «Птиц», «Женщин на празднике Фесмофорий» и «Лисистрату», – сказал Аристон. – Из них «Лисистрата», несомненно, лучшая. – Он вкратце обрисовал Данаю абсолютно непристойный сюжет этой комедии.
– В таком случае, твои слова должно рассматривать как гиперболу, Автолик, – заявил Данай, – ибо эти два прекрасных маленьких создания вряд ли выскочили в полном вооружении из твоего лба, подобно Афине из головы Зевса. Кстати, я жду, что вы двое просветите меня относительно того, что произошло в Афинах за время моего отсутствия…
– Завтра, Дан, – поспешно сказал Аристон. – Твой отряд уже удалился на приличное расстояние. Ну а нарушать строй подобным образом, да еще в день чествования твоего командующего, вряд ли пристало столь опытному воину…
– Ты прав, – согласился Данай. – Я зайду к тебе завтра, после того как засвидетельствую свое братское почтение Бриму, Халкодону и Хрисее и сыновнее своему отцу.
– Дан, – прямо в лоб выпалил Аристон, – твой отец умер.
– О! – произнес Данай и, склонив голову, замер на месте. Через мгновение он снова поднял ее. – В таком случае я принесу жертву на его могиле, – резко сказал он, – хотя я никогда не любил его. Привет тебе, моя госпожа Клеотера! Привет вам, калокагаты, друзья мои!