Теперь-то ты доволен, сатана?
Из-за тебя дождался я скандала! Священник (проходящим грузинам)
Вы слышите? Тамару шейх увел!
Догоним их! Здесь явный произвол! Грузины В погоню, люди! Девушку украли! Шейх-Хади (мусульманам) Пойдем и мы! Настигнем их в пути! Мусульмане Без нас они укроются едва ли,
Должны мы от погони их спасти!
(Торопливо следуют за грузинами)
Занавес
СЦЕНА ВТОРАЯ
Закат. Над Курой обрывается отвесная скала. Поодаль, по ту сторону скалы, маленькая лужайка. С той стороны скалы которая не видна зрителям, есть тропа на вершину, со стороны же сцены - обрыв. Когда поднимается занавес, где-то вдали слышится щемящая мелодия пастушьей свирели. Шейх-Санан задумчиво и устало стоит на вершине скалы с непокрытой головой. Волосы его развеваются, в руке палка. Он тяжело дышит, сделав несколько шагов, оглядывается, вздыхает, вытирает пот со лба рукавом. Появляется старый дервиш. Увидев Шейх-Санана, бросает на него удивленно-иронический взгляд, громко хохочет.
Дервиш Да это ты ли? Что с тобой, скажи?
Где шейхи, где мюриды, где хаджи?
Не видно ни следа былого блеска...
Я поражен: отличье слишком резко. Шейх-Санан (глядя вдаль, указывает на что-то дервишу) Неверно, что за мною нет толпы: Не только шейхи-даже и попы Идут за мной. Убогое обличье Предполагает новое величье. Сей странный мусульманин, Шейх-Санан
Теперь привлек потоки христиан.
Как видишь, целый мир мне поклонился...
Любуйся же: ты вовремя явился! Дервиш (вглядываясь, озадаченно)
По-моему, они хотят напасть,
В их лицах и глазах - слепая страсть.
Растут как туча. Держатся все вместе.
Боюсь, что эти люди жаждут мести. Шейх-Санан (внимательно смотрит)
Да, мести, крови, изуверских кар...
Идут, спешат, и впереди - Хумар. Дервиш Что вызвало их гнев сверх всякой меры? Шейх-Санан Извечный спор религии и веры. Дервиш (брезгливо)
Религия и догма, страшный сон!
Теперь и ты узрел, как страшен он.
О, если б сбросил этот мир вериги
Застывших догм, бесчисленных религий! Шейх-Санан (глядя вдаль, глухо)
Ну, Шейх-Санан, гордись и созерцай,
Какой обрел ты благодатный рай.
Он мудрым словом был тебе завещан:
Все зло и горе мира - из-за женщин. Дервиш О чьем ты слове вспомнил? Шейх-Санан Шейх-Кабир,
Моей далекой юности кумир,
Мудрец и прозорливец вдохновенный,
Когда-то предсказал мне эту сцену. Дервиш Мой шейх, ты сбросил путы естества,
В тебе отныне истина жива,
Твой ум прозрел мистические выси,
Особый мир - не в Мекке, не в Тифлисе.
Божественным сиянием одет,
Теперь и сам ты источаешь свет,
Теперь ты бог, тебе доступны разом