Одно из двух: или душа уже исцелилась, или ее хозяйка не сумела извлечь урок из собственного плачевного опыта.
— Неужели я вела себя, как истеричка? Ты тоже так считаешь, Нолли? — Девочка улыбнулась в ответ, будто понимала, о чем ее спрашивают. — Значит, ты находишь ситуацию смешной, не так ли? — Она пощекотала ее по животу, и та рассмеялась, широко открыв рот. Только сейчас Делия заметила это чудо — на верхней десне ребенка красовался маленький белый зуб. — Так вот почему ты такая веселая! Солнышко мое! — Она услышала шум за спиной и обернулась.
Джонатан Брендли ставил на столик в прихожей небольшую коробку.
— Вот эта, — сказал он строго, как бы подчеркивая, что улыбаться нечему. — Эта коробка не поместилась.
— Да? — все еще радуясь прорезавшемуся зубу у Нолли, спросила Делия. — Наверное, ее можно положить в той комнате, ну где все старье. — Сейчас ничто не могло помешать ее счастью. — У Нолли вырос первый зуб! Взгляните! — воскликнула она.
Джонатан не двинулся с места, только сказал:
— Вы бы лучше показали это отцу девочки.
Будь я на его месте, не отходил бы от нее.
Радостная улыбка медленно исчезла с ее губ.
Глаза Джонатана выражали какую-то боль, затаенную обиду, несчастную любовь… Быть может, жена забрала у него ребенка? Оставила ему свою собаку и исчезла с дочерью или сыном! — подумала она.
Он поднял коробку и стремительно зашагал к лестнице. Делия взяла опустошенную бутылочку Нолли и побрела к раковине. Ей в голову вдруг пришла совершенно простая мысль, заставившая ее устыдиться. Наверное, бедный Джонатан тоже проголодался.
— Вам приготовить сандвичи или что-нибудь вроде этого? — крикнула она.
Мужчина поколебался несколько секунд, затем откликнулся:
— Буду вам признателен. Спасибо.
Делия все поняла. Он относился к ней настороженно и не знал, как воспринять подобный жест.
— Это не составит для меня труда. Я сама собираюсь перекусить. Заодно угощу и вас. — Нельзя было давать ему повод думать, что она делала это ради того, чтобы он чувствовал себя раскованно.
Джонатан сожалел, что вел себя с ней так грубо. Никто не давал ему права осуждать ее, ведь он ничего о ней не знал. И не мог винить ее в том, что она очутилась в его доме. За это следовало благодарить Александра.
— Я ем все, кроме вареной курицы и фарша из печени.
Делия сосредоточенно уставилась на него. Что он хотел этим сказать? Уколоть ее?
Джонатан поднялся наверх.
Она переодевала ребенка, готовила сандвичи и обдумывала собственное поведение. Зачем ей понадобилось предлагать ему свои услуги? Дел у нее было невпроворот. Мало того, что на ней одной лежала сейчас ответственность за младенца, еще и приближались сроки сдачи перевода.