Рюкзаки! Итак, они едут в Миннесоту, им предстоят сборы для переезда в Миннесоту. У ее семьи было жилье на озере в северной части штата, там они и проводили лето, целое лето. Их домики стояли посреди леса, за много миль от города, но даже этот город был слишком мал, чтобы там был каток. Целое лето ей придется жить без катания! Это было невозможно, просто невозможно!
Но Эми пришлось. Выбора у нее не оставалось.
— Я могу показаться вам ужасным снобом, — признался Хэл, — но у нас мало общего с семьями других фигуристов. Дело не только в том, что они были одержимы жизнью своих детей до такой степени, что нам это казалось нездоровым, но их представления об успехе были очень ограничены. Они думали только о победах на соревнованиях и о получении денег.
Гвен с легкостью могла понять, каким образом представления человека могут «ограничиться» этим, особенно если у вас нет собственных денег, которые имелись, как сказал Хэл, у его жены.
— А каково было ваше понимание успеха?
— Создание красоты. Выражение себя с помощью музыки. На мой взгляд, если мы вообще хоть как-то помогли Эми, нам удалось ей это привить. Если она сумела сделать что-то красивое, если заставила зрителей что-то почувствовать, значит, она добилась успеха, независимо от того, какие получила оценки.
С возрастом Эми не утратила свою неземную красоту. У ее матери было аристократическое происхождение — триста лет мужчины из привилегированного общества женились на самых красивых девушках, которых могли найти. Эта наследственность проявилась и в Эми. Ее руки, ноги и шея были стройными и гибкими, ее сила таилась в длинных, чистых линиях, а не в буграх мускулов. Туловище у нее было аккуратным и ладным, а более гибкой спины ее педиатр не видел ни разу в жизни.
— Ей надо заниматься с кем-нибудь другим, получше меня, — сказал ее тренер. — В Айове для нее ничего подходящего нет.
Он порекомендовал тренировочный комплекс в Делавэре. Многие семье, живущие по соседству с тренировочным центром, брали жильцов, чтобы покрыть расходы на своих собственных детей. Местные школы привыкли предоставлять юным фигуристам много свободного времени, а для тех, кто хотел заниматься дома, легко находились преподаватели.
Элеонора училась в школе-пансионе, поэтому для нее не было ничего странного в том, чтобы отослать ребенка из дома. Эми и самой понравилась эта мысль. Это была ее мечта — кататься все время, тренироваться с самыми лучшими.
Каток был единственным местом, где она всегда была особенной, не такой, как все. Она наклонялась над своими коньками, зашнуровывая ботинки, и слышала, как тренеры и родители других детей шепчут ее имя, точно так же как учителя всегда шептали имена Фебы и Йена. Ей это нравилось. Дома о ней всегда думали в последнюю очередь. Но на льду она была другой, той, о которой думают в первую очередь.