— Я горю желанием познакомиться с Йеном и его семьей.
Феба подхватила Томаса, чтобы он не забрался за машину, и, держа его крепкое тельце, прислонилась к Джайлсу. Вместе они смотрели, как уезжает по узкой дорожке фургон. Мешки детей были сложены перед «ночлежкой», а на выложенной досками тропинке, шедшей параллельно дороге, она видела поставленные перед новым домом их с Джайлсом чемоданы..
Она почувствовала, что Джайлс обнял се.
— Давай не будем разбирать вещи. Давай просто выберем лучшую комнату, устроим там большой беспорядок и уйдем поплавать.
Идея была чудесная. Они позвали четырнадцатилетнюю Злли и попросили ее принести маленькую синюю сумку, где лежали купальные костюмы детей.
Джайлс быстро переоделся и поспешил к «ночлежке», чтобы помочь Элли собрать Алекса и Клер. То, что все дети поселятся в «ночлежке», представляло собой еще одну проблему. Кончится тем, что на долю Элли выпадет больше всего работы, в основном именно ей придется заботиться о младших детях. Если бы Элли пришлось помогать только Алексу и Клер, Феба не возражала бы. Но в «ночлежке» будут жить и дети Йена: пятнадцатилетняя Мэгги, маленькие Скотт и Эмили, одного возраста с Алексом и Клер. От Мэгги помощи не дождешься. Весь месяц придется следить за тем, чтобы Элли не оказалась ответственной не только за своих младших брата и сестру, но и за брата и сестру Мэгги.
Феба переодевалась медленно. Она слышала голоса у озера, первые всплески и крики. Она нашла свою книгу, взяла Томаса и пошла к главному дому. С этой стороны берег озера был крутым, и несколько бревен, вдавленных в песок, служили ступеньками, ведущими к воде. Короткие мостки выдавались вперед над озером футов на пятнадцать, а на глубине стоял на якоре деревянный плот.
День выдался прекрасный. Озеро представляло собой неправильный овал, около трех четвертей мили в длину и примерно полмили в ширину. Дно песчаное, кругом по берегу росли деревья, вода отливала ржаво-красным цветом. Они всегда думали, что вода красная из-за богатых залежей железной руды в этой части Миннесоты, но не так давно кто-то предположил, что такой цвет мог получиться из-за иголок американской лиственницы. Феба не знала, кто прав, и в общем-то это не имело большого значения.
Они прекрасно провели время. Плавали, едва не потопили каноэ, грелись в солнечных лучах на плоту. Феба принесла карты, и они поиграли на расстеленном на плоту полотенце. Это казалось таким естественным — снова быть на озере, видеть отблески солнца на воде, слышать, как плещутся дети. Томас уснул внутри надувного круга, и Феба укрыла его полотенцем. Как хорошо сюда вернуться! Она не представляла себе жизни без озера.