Это было самое настоящее богатство, сокровищница, доверху набитая от старинных фолиантов до современных романов. А на одной из полок, Гейл даже заметила ветхий пергамент.
Подойдя к одному из столиков, Гейл раскрыла лежавшую на нем древнюю книгу и нахмурилась. Текст был не на английском, даже не на французском или латыни. Красочные иллюстрации создавали впечатление чего-то восточного…
Она вздрогнула, услышав вздох. Облокотившись о дверной проем, граф Мейдстон скептически разглядывал ее и как-то грустно улыбался. Ее сердце екнуло, так он был хорош в неярком освещении собственной библиотеки. Осознавал ли он, что эта поза еще больше подчеркивает его широкие плечи, обтянутые дорогим коричневым сукном или встал так непреднамеренно? Знал ли он, как на нее действует эта его ленивая улыбка?..
— А я то думал, куда же подевалась моя маленькая гостья, уж не потерялась ли она в дебрях моего большого дома, в бесплотных попытках разыскать меня? И что я вижу? Какое горькое разочарование понять, что маленькая пташка, предпочла мое внимание каким-то книгам!
Не смотря на жалостливые нотки, в его тоне сквозила все та же насмешка. И Гейл вскипела:
— Ваше внимание? Уж позвольте возразить милорд, но я что-то его не заметила!
— Ну, ну, — он коротко рассмеялся, — не надо говорить неправду, как гостеприимный хозяин я просто не мог…
— А вот и могли! — словно упрямый ребенок возразила ему она. — Вы были так заняты, развлекая своих гостей, что…
— Вы ревнуете?
— Что?! — она чуть язык не проглотила от такого предположения.
— Да-да, вы ревнуете! Это видно по вашему обиженному лицу, вон как вы надуваете губы.
— Негодяй! — как-то придушенно просипела Гейл, покрываясь алым румянцем с головы до пят.
— Вы сами негодяйка, моя прелесть. Причем отменная. Почему все время обзываете меня?
— Потому что вы этого заслуживаете.
— Лично я так не считаю. — Граф отлепился от косяка и лениво направился к ней. — Чтобы обзывать человека, необходимы причины. Взять к примеру ваше — «негодяй». Как возмущенно вы это произнесли, а почему спрашивается? За что? Ведь я не сделал и не сказал ничего кроме правды…
Он остановился перед ней и скрестив руки, вопросительно посмотрел на нее.
— Так как?
Гейл нечего было ответить, ибо в глубине души она понимала, что он действительно прав.
— Почему же вы замолчали? Вам нечего мне возразить?
Кинув на него убийственный взгляд, Гейл попыталась обойти его и направится к выходу. С нее довольно его нападок. Она их ничем не заслужила. То он флиртует с ней, то оскорбляет. Он жонглирует ее эмоциями, как ему тому удобно, и даже не задумывается о том, что это может быть больно.