Даже Тони ему ничего не сказал! — зло подумал Джослин, но тут же осекся. Тот и не мог, так как последние недели они провели вместе, выпивая литры бренди, так что следующим утром у обоих раскалывалась голова и они утоляли боль все тем же способом. Тони все-таки не выдержал и сорвался, ему надоело изображать из себя всем довольным джентльмена, ушедшего на покой и желавшего остепениться.
Нет, он сам, собственными руками загубил свое будущее, пропустив тот момент, когда его мать взялась за это дело. А ведь, знал! Знал, что она так просто этого не оставит!
Ну почему он не заплатил этой семейке? Может быть тогда они успокоились и не стали бы лезть к его матери со своими бредовыми идеями замужества?
По Лондону уже давно ходили слухи, что его мать крайне обеспокоена холостяцким положением сына. Так что не надо обладать особым умом, чтобы обратиться к ней за помощью, выдавить несколько жалостливых слезинок и обвести ее вокруг пальца.
Но чего он никак не подозревал, так того, до чего настырной окажется эта мисс Уолден! Наглой, беспринципной и невероятно самонадеянной. Вроде с первого взгляда и не скажешь. Да даже со второго, и с третьего… Казалась тихоней. Милой, забавной девчушкой…
Вспомнив ее, черты ее лица, Джослин вконец, разозлился.
Во всем виновата только она! Не взбреди ей в голову, написать ему то письмо, и самым бессовестным образом напасть на него, а затем натравить на него своих родственничков — ничего бы не было…
Праздновали столь знаменательное событие в особняке Джослина.
В каком-то трансе, с натянутой улыбкой на лице, Гейл принимала поздравления гостей и невольно дрожала от спокойной холодности, находившегося рядом мужа.
«Муж — какое странное и необычное слово, теперь, должно быть ставшее ей привычным и повседневным. А ведь человек, с которым она должна прожить всю оставшуюся жизнь, ей практически неизвестен. Она и видела его, всего четыре раза до свадьбы. Четыре! Всего четыре дня! А теперь она должна жить с ним изо дня в день, спать в одной постели и рожать ему детей…»
Но если вначале их знакомства она с замиранием сердца мечтала выйти за него замуж (какая девушка не примеривает костюм жениха на понравившегося ей молодого человека?), то теперь с удивительной для себя ясностью понимала как никогда, что он вовсе не тот улыбчивый и обходительный человек, который ей так понравился. За этими улыбками скрывалась властная, непоколебимая натура, с радушием встававшая на сторону своих друзей и с беспощадностью преследовавшая своих врагов. В своем гневе граф Мейдстон был страшен.