брак.
Но на самый крайний случай у нее оставался последний вариант — Селина. Та сама расскажет ему обо всем, если узнает, что по ее вине, брак Гейл рушится. Но это последний вариант — ей не хотелось опять вмешивать Селину в свои дела, они и так расстались в натянутых отношениях. Легко ли простить сестру, которая способствовала твоему позору?
Следует самой попытаться наладить их отношения. Быть мягче, рассудительней и не обижаться по пустякам. Помнить, что должно пройти время… Или надо как-то заставить его выслушать ее. И тогда между ними не останется никаких недомолвок…
Завтра. Надо поговорить с ним обо всем завтра. Когда им не будут мешать…
Через две минуты она уже спала…
Настало время обеда и у нее заурчало в желудке — Гейл не ела со вчерашнего утра. Она еще не выходила из спальни. Все вчерашние смелые мысли испарились при свете дня, и она трусливо отсиживалась в своей комнате, тем более что и повод нашелся — наконец, прибыли ее вещи и она, вместе с новой горничной занималась свои гардеробом. Но с голодом не поспоришь. Пришлось запоститься храбростью и спросив у Мэг, где находится столовая, выйти.
Ее спальня уже успела прогреться, но выйдя в коридор, Гейл вновь замерзла. По коридорам гуляли сквозняки, а старые камни бывшего замка, практически не пропускали тепло с улицы. Почти на ощупь, так как света почему-то не было, она наконец дошла до лестницы.
Войдя в столовую, она не удивилась, застав там Джослина. Тот уже сидел за столом и молча жевал пищу. Кивнув ей на свободный прибор — на противоположном конце стола, он вызвал слугу.
Тот появился быстро, словно появился в воздухе, держа на подносе супницу, из которой доносился приятный аромат. Гейл съела первое, второе, угостилась десертом и все это при полнейшем молчании с обеих сторон. Вот тебе и утро после свадьбы.
А по ее мужу и не скажешь, что вчерашний вечер и всю последующую за этим ночь, тот пропьянствовал. Чисто выбритый, с аккуратно причесанной головой и ладно сидящем на нем синем сюртуке, еще больше углубляющим цвет его серо-голубых глаз, он хоть сейчас мог предстать перед двором его величества.
Никаких синяков под глазами, никакой одутловатости лица и уж тем более запаха перегара. Он выглядел отдохнувшим, свежим и у него было прекрасное настроение.
Может не все так плохо, как она себе напредставляла? Ну и что, что он молчит? Она никогда не обедала с ним ранее, так что не может судить по его сегодняшнему поведению — по-прежнему ли он сердит на нее или нет.
Но чутье или шестое чувство, подсказывало — не все так радужно, и не стоит упускать прекрасную возможность для того чтобы объясниться и расставить все точки над «и».