Брэд и в самом деле развалился в шезлонге с бокалом пива в руке. Его сестра сидела на земле, поджав под себя ноги; глаза ее были закрыты, руки скрещены на груди, а лицо обращено к небесам. Голову Джоди украшал венок из маргариток — символ Братства нового мира, которому она посвятила свою душу несколько лет назад. «Быть бы ей хиппи», — подумала Джинни. Но прожитые три десятилетия привели Джоди в объятия Братства.
— Дорогая мамочка, — заговорил Брэд при появлении Джинни, — почему же вы оставили гостей? Или вас слишком угнетает утрата незабвенного супруга?
— Не паясничай, Брэд. — Джинни уселась, скинула туфли па высоких каблуках и положила ноги на стул. — Нам нужно потолковать. Ты не мог бы вывести сестру из транса?
Тонкие бледные губы Джоди раскрылись, и она тихо пробормотала:
— Я вовсе не в трансе. Мне нужно связаться с духом папы.
— Духа вашего папы давно тут нет, — отрезала Джинни. — Открой глаза и выслушай меня.
Брэд отхлебнул из бокала, а Джоди открыла глаза.
Джинни, переведя взгляд с падчерицы на пасынка, перешла к делу:
— Полагаю, вы явились сегодня сюда из-за денег.
— Джинни! — с упреком бросила Джоди. — Это не правда. Меня не интересуют материальные блага. Мой дух выше их. Моя жизненная сила — в Новом мире.
Брэд усмехнулся.
— Если ты не знала, — продолжала Джинни, обращаясь к Джоди, — сообщаю, что твой отец ежемесячно укреплял твою «жизненную силу» неким подарком. Точнее, пятью тысячами долларов. — Она вытряхнула из лежавшей на столе пачки Брэда сигарету и закурила. — Именно столько он платил за то, чтобы ты стала выше материальных благ, Я буду продолжать присылать деньги, хотя мне претит мысль об этом.
Вообще-то Джинни опасалась, что, если откажется платить, дух Джейка будет преследовать ее. Новый мир помог вырвать Джоди из наркотического ада.
Джоди задержала дыхание и закрыла глаза:
— Новый мир — мой дом…
— Очень хорошо, — перебила ее Джинни, выпустив клуб дыма. Уже несколько лет она не курила. Дым был отвратителен ей и драл горло. Она повернулась к Брэду:
— Кстати, ты до сих пор не сказал ни слова.
Брэд пожал плечами. На его лице, покрытом двухдневной щетиной, появилась кривая усмешка, и он стал похож на Тома Круза и Дона Джонсона одновременно.
— Если сестре там хорошо…
— Заткнись, Брэд. Незачем изображать родственные чувства. Не сомневаюсь, деньги тебе небезразличны.
Он одарил се ослепительной улыбкой в духе Джона Кеннеди:
— Надеюсь, вы не забыли, что мой отец умер? Я пришел проститься с ним.
Джинни с трудом подавила желание выбить ему зубы. «Впрочем, — подумала она, — через минуту он пожалеет куда больше о смерти отца, которого за тридцать шесть лет своей жизни немало позорил и из которого немало вытянул».