— Но ты вернешься в Лос-Анджелес?
— Конечно. Там мой дом.
— Я надеялся уговорить тебя остаться здесь.
— Ты что, хочешь, чтобы я остаток жизни провела на диком острове?
— Бывают места и хуже.
Боль в спине усилилась. Джинни вспомнила, какую доброту проявил к ней этот человек, как нянчил ее, каким был любовником. Благодаря ему Джинни преодолела страх к мужчинам, появившийся у нее после смерти Джейка, и снова почувствовала себя женщиной.
— Не знаю, Дик. Сейчас мне надо поехать домой и поразмыслить. Я все еще тоскую о муже. Только не обижайся.
— Никаких обид.
— Еще я должна решить, что делать с его фирмой. Не поверишь, но я до сих пор в душе не оставила мысли о том, чтобы самой возглавить ее.
Дик от души рассмеялся:
— Уверен, тебя ждет невероятный успех. Ты покажешь заправилам Голливуда где раки зимуют.
Джинни улыбнулась, внезапно подумав', что у нее действительно есть шанс добиться успеха, хотя она и не представляла, как это осуществить.
Дик погладил ее по руке.
— Но когда-нибудь ты захочешь отдохнуть. А этот «дикий» остров никуда не денется по крайней мере еще тысячу лет. И я тоже никуда не денусь.
Джинни улыбнулась ему.
Джесс вошла на костылях в столовую «Мейфилд-Хауса». Она явилась первой, Ричард попросил всех собраться здесь в час дня.
К счастью, Джесс уже утром выписали из больницы. Ее ждал Филип, новый опекун.
Вспомнив о Филипе, Джесс улыбнулась, прислонила костыли к длинному обеденному столу из красного дерева и уселась на стул. Ей повезло, что судьба свела ее с Филипом.
Жаль только, что Пи-Джей не видит сейчас, какая у него благородная чуткая душа и какой трезвый блестящий ум. Хорошо, что Пи-Джей увидела сына перед смертью. Пусть всего несколько месяцев, но у нее был сын.
— Джесс, — сказал Филип, входя в столовую, — Лайза сейчас придет. Джинни, возможно, чуть задержится. Когда я оставил ее, она орала в телефон что-то насчет машины для калеки.
Джесс рассмеялась:
— Наверное, Джинни вчера слишком много двигалась.
— Надо бы позвать врача. Пусть осмотрит ее.
— Джинни — упрямая особа, как, полагаю, вы уже заметили.
Филип опустился на стул.
— Не знаю, что задумал Ричард.
— Я тоже не знаю. Возможно, решил вручить нам билеты на паром, чтобы мы поскорее уехали.
— Вы все еще любите его? — тихо спросил Филип.
Этот вопрос застиг Джесс врасплох. Разве можно объяснить тридцатилетнему молодому человеку, что жизнь иногда оборачивается не так, как мы думаем в юности, и есть мечты, которым лучше никогда не воплощаться в реальность. Впрочем, Филип, наверное, и сам это знает, он уже немало пережил.