Он снова опустился на диван, но читать был не в силах.
Он думал. Какие у них возможности отыскать его в Осло? Люнгсетские родные его адреса не скажут. А регистрационная контора? Числится ли его адрес там? Вполне вероятно, однако может ли посторонний человек запросто пойти туда и попросить чей-то адрес? Ермунн точно не помнил, но он как будто слышал, что для получения информации необходимо знать личный номер того, о ком наводишь справки. А дату рождения, которая составляет основу номера, они могли раздобыть в конторе люнгсетского священника. Помимо всего прочего существует и протокол обложения налогом. Он доступен каждому. Там-то адрес есть? В этом Ермунн тоже не был уверен, и тем не менее summa summarum:[44] если бы они задумали отыскать, где он живет в Осло, их шансы на успех были бы весьма велики.
Следующий вопрос: чего бы они добились, придя к нему? Является ли он для них большой, средней или маленькой угрозой? Он вспомнил записанный на пленку разговор, в котором Терскстад сказал: «…нам кажется, опасности он не представляет. У этого молокососа материала с гулькин нос». Ну как, есть у молокососа материал? Терскстад явно считал, что нет, однако с той поры произошло много всякого. Ермунн, в частности, нанес визит в горы, к Стефансену. И там он бросил одно обвинение, произвел наугад выстрел, который мог бы причинить ощутимый урон, будь в этом обвинении хоть капелька правды. Он крикнул Стефансену: «Сколько времени у тебя скрывался Петтер Кристиан Хювик?» Что, если Хювик действительно после побега из тюремной больницы прятался там? Что, если его вывезли из страны через таинственный аэродром в горах? Тогда Ермунн, пожалуй, представляет большую опасность.
Он выпил еще молока и попытался рассуждать логично. Что Стефансен весьма сильно прореагировал на этот намек, было несомненно. Он даже бросился за ним вдогонку с собакой. Значит, утверждение могло оказаться верным. С другой стороны, если бы обвинение, брошенное Стефансену, было наглой ложью, разве это также не взбесило бы его? Вполне вероятно. Ergo,[45] по реакции Стефансена Ермунн не мог судить о том, действительно ли Хювик скрывался в заброшенном шахтерском поселке.
Если же выходит, что Хювик не имел никакого отношения к бывшим и новым нацистам в Люнгсете, Ермунн представляет собой среднюю угрозу. Среднюю, поскольку был еще эпизод с Карстееном. Тут он также выстрелил наугад, а именно заявил, что Симон Хегген оставил письмо. Это и повлекло за собой гангстерский поступок узкомордого. Какого содержания могло быть такое письмо?