— Нет! — закричала Фиона. — Нет! Нельзя! Ведь мы не женаты!
Как ни был возбужден Торн, крик Фионы все же достиг его ушей.
— Что? Ты в своем уме?! Конечно, мы не женаты. Я обручен с другой. Ты — лишь моя рабыня. Сейчас я хочу сделать тебя своей любовницей и сделаю.
— Я не позволю, — выдохнула Фиона.
Торн ответил ей долгой, многообещающей улыбкой.
— Думаешь, что мы, викинги, не умеем любить? Ошибаешься. Я умею любить и умею заставить женщину захотеть меня, — негромко прошептал он, приблизив губы к губам Фионы. — Правда, не жди от меня нежных слов — это не в моем характере. Но уж удовольствие я тебе доставлю, не сомневайся.
— Ты не можешь спать со мной, если мы не жена ты, — продолжала цепляться за последнюю соломинку Фиона. Может быть, хоть это сможет спасти ее? Ведь изнасиловать ее он, наверное, побоится, а о том, чтобы жениться на ней, — об этом не может быть и речи, не так ли?
Кровь бешено кипела в жилах Торна. Горела его кожа, мысли в голове тоже сплавились в один раскаленный шар. Собственно говоря, их и не было, мыслей-то. Сейчас Торн думал уже не головой, а тем, что торчало, мучительно затвердев, между его бедер.
Будь он проклят за ту минуту, когда позволил себе впервые погрузить свой взгляд в глаза этой ведьмы. С той поры он сам себя вверг в адский огонь и адские муки! Как, почему это случилось? Нет ответа на этот вопрос. Колдовство, магия? Пожалуй. Но как бы то ни было, он не может больше ждать, не может больше терпеть эту пытку. Он сделает все… все… все, чтобы она, эта девушка, отдалась ему. Отдалась по доброй воле.
Да, но жениться на ней…
Вот это, пожалуй, свыше его сил. Или он готов пойти и на это?
— Не мучай меня, Фиона. Я хочу тебя. Я все равно возьму тебя. Фиона, дай!
— Нет! Только не здесь! И не так. Конечно, ты можешь изнасиловать меня, викинг, но знай: если ты возьмешь меня против моей воли, ты навлечешь беду и на свою голову, и на головы всех твоих родных. И проклятие за твой поступок ляжет на твоих детей и внуков.
Конечно, Фиона не верила ни одному своему слову, но ей казалось, что только это может сейчас помочь ей.
Торн застыл. Окинул девушку долгим взглядом, помолчал.
Затем кивнул головой — так, словно только что принял важное решение.
— Хорошо, — сказал он. — Тогда мы с тобой поженимся.
Глаза Фионы округлились от испуга и от неожиданности.
— Что ты сказал?
— Мы поженимся с тобой.
— Но ты же помолвлен с Бреттой.
— Попрошу отца, чтобы он выдал ее за Торольфа.
— Но твой отец…
— Да, он не будет счастлив, но и не станет перечить мне.
Торн поднялся с колен, поднял на ноги Фиону.