Авриль зарделась и опустила ресницы.
— Но почему тогда не жениться на местной женщине? — не отступала она. — Почему не жениться на своей, иннфодт.
Хок сощурил глаза: откуда она знает это слово? И что ей успели рассказать о различии между чужеземками и островитянками? Предполагалось, что это должен сообщать женщине только муж. Когда сочтет необходимым.
— Некоторые так и поступают, — медленно произнес он. — Но другие хотят… — Он замялся, горькие воспоминания нахлынули на него — осколки надежд и мечтаний, разбившихся давным-давно. Он поежился, ощутив спиной шершавость песка. Нет необходимости касаться этого болезненного вопроса. Пока. Не сейчас. — Привозить себе жен из других стран — здешняя традиция.
— Но это глупая традиция!
— Да, я говорил то же самое. Много раз. Но молодые зачастую глухи к доводам разума.
Если она и поняла, что он имел в виду и ее, то не подала виду.
Глядя вниз, она чертила пальцем на песке.
— Ну тогда, раз вы признаете, что это глупая традиция, и если я поклянусь жизнью своего ребенка, что никому не открою вашей тайны…
— Я все равно не смогу отпустить вас. Ради всемогущего Тора, Авриль, не тратьте сил попусту и перестаньте задавать вопросы! — Он откинул голову и прикрыл глаза рукой — как бы он хотел, чтобы так можно было навсегда изгнать ее образ. — С моей стороны было бы глупостью положиться на ваше честное слово, поскольку вы уже однажды солгали. Ваша подруга рассказала мне правду о вашем муже. О том, что вы вдова.
— За эту ложь вы не можете меня винить. — Голос Авриль зазвучал резче. — Жозетт не должна была… она не имела в виду… — Авриль чертыхнулась. — Она заблуждалась, считая, что таким образом помогает мне.
Ветерок раздул тлеющие угли, отчего они зашипели и затрещали.
— Я могу привезти ее сюда, чтобы она жила с вами.
— Жозетт? — удивленно спросила Авриль. Рука Хока бессильно упала на песок — только уже произнеся эти слова, он понял, что вслух высказал то, что полуосознанно бродило у него в голове последние два дня.
— Вашу дочь, — тихо ответил он. — Я мог бы постараться привезти вашу дочь сюда, к вам.
Авриль онемела от изумления. Потом все же выдавила из себя:
— Что?!
Хок приподнялся на локте и посмотрел ей в глаза. В них отражались пляшущие блики догорающего костра.
— Несмотря на то, что вы считаете норманнов полудикими варварами, я не хочу оставлять ребенка сиротой.
Авриль ошарашенно смотрела на него, часто моргая, словно луна только что, упав с небес, приземлилась рядом.
— Вы поедете за Жизелью? — Ее лицо озарилось. — Да это превосходная мысль! И я поеду с вами. Я сама покажу вам дорогу…