Эмма открыла глаза, чтобы увидеть его, хоть на мгновение. Он был само совершенство, совершенство во всем. Кожа блестела в темноте, его тело, прекрасное, как скульптура, замерло, давая себя рассмотреть. Его глаза тоже были открыты, и он, затаив дыхание, обнимал ее взглядом. А затем они снова соединились, гладили друг друга, сливаясь в одно целое.
Как это было им предназначено. И как будет теперь всегда.
Тела их сплелись под одеялом. Майкл гладил ее волосы медленными, ритмичными движениями. Эмма почувствовала, как его губы изогнулись в улыбке.
— Что? — спросила она, легонько толкая его локтем и замирая, чтобы порадоваться ощущению твердости его тела.
— Я просто подумал, — его голос был тихим и слегка хриплым, — что ты очень ловко меняешь тему разговора.
— Правда?
— Правда, Эм. Ты еще должна объяснить мне, как тебе удалось заставить миссис Цоллер есть из твоих рук.
— Ах это!
— Да, это.
Его слова прервал смех. Между ними воцарилось полное значения молчание. Она пальцем выписывала круги на его груди, удивляясь, как это один человек мог так изменить ее жизнь.
— Эми!
Она перестала чертить круги.
— Я думаю, нам надо купить тебе пальто потеплее. — Она подняла взгляд и посмотрела ему в лицо, встретив его улыбку. — В этом старом школьном здании полно сквозняков.
Несколько секунд Эмма не могла произнести ни слова Судорога сжала горло, а он натянул одеяло на ее обнаженную руку.
— Ох, Майкл! — Она с трудом глотнула, борясь с желанием расплакаться. — Спасибо.
Он не ответил. Просто улыбнулся.
Следующее утро выдалось неожиданно великолепным, яркий солнечный свет согревал дом. К тому моменту как Майкл закончил бриться и одеваться, у Эммы уже был готов завтрак.
Сделав глоток кофе, он нагнулся вперед. Луч света попал прямо ему в глаза, но он не моргнул, а пристально смотрел на Эмму.
— Так ты расскажешь наконец, как тебе удалось переубедить миссис Цоллер насчет школы?
Ее ладонь легла ему на щеку, еще влажную после бритья.
— Я вчера ходила к Ребекке Ларсон. Мы поболтали о миссис Цоллер. Майкл кивнул.
— Ну, она мне рассказала, что Цоллеры терпимо относятся к ним не по своей доброте, а потому что посуду Ларсонов хорошо покупают. Цоллеры пытались продавать менее дорогую фабричную посуду, но она разваливается, и все требуют обратно деньги. Поэтому они продолжают брать посуду у Ларсонов.
— Это похоже на правду.
— И еще я узнала, что миссис Цоллер считает себя принадлежащей к элите общества и представляет здесь эту самую элиту. Она ходила в пансион для благородных девиц в Сент-Луисе, знаешь ли.
— Ей следовало остаться в нем еще на некоторое время. — Майкл поставил на стол кружку. — Они ее выпустили, не воспитав в полной мере благородства.