Бет облокотилась на прилавок и посмотрела на Майка.
– Ты когда-нибудь хотел, чтобы тебе снова было шесть лет, чтобы ты был свободным, как птица, и не имел ни малейшего понятия о том, сколько в мире зла?
– Иногда. Знаешь, в тропическом лесу есть племя, которое так и живет – как шестилетние дети. Лес обеспечивает этих людей всем необходимым, и у них в буквальном смысле нет никаких проблем.
– В таком случае меня удивляет, что ты не поселился в лесу вместе с ними.
– У меня бы ничего не получилось. Я уже столько всего знаю о так называемом цивилизованном мире, что не смогу быть с ними счастлив.
– Две недели, значит? – вдруг спросила она.
– Две недели.
– Ладно, Майк глубоко вздохнул.
– Спасибо. Для отца это очень важно.
– Только ради него я и соглашаюсь, Майк.
– Да, я знаю. – Однако ей не удалось убедить его. В конце концов, нельзя же забывать о мозаике с изображением их тайного поцелуя!
– Надеюсь, мне не придется об этом жалеть, – добавила Бет.
– Ну, мне-то нечего беспокоиться.
– В самом деле? И почему же?
– Если у меня ничего не выйдет, ты меня убьешь, и дело с концом.
В глазах Бет появилось памятное Майку упрямое выражение.
– Точно. Убью. Медленно и с большим удовольствием, Майк посмотрел на, нее сверху вниз и подумал о том, какими сладкими были ее губы несколько минут назад, перед тем как она куснула его. Губа его болела, но ему захотелось снова поцеловать Бет. Впрочем, он овладел собой.
– Мне, пожалуй, стоит отправиться домой и немного вздремнуть. Завтра с утра я поеду в Таксон повидаться с отцом и сказать ему, что все в порядке. Но постараюсь вернуться к полудню.
Может, ты могла бы зайти в нашу мастерскую во время ланча? Тогда мы обговорим все первоочередные заказы.
– Хорошо. – Бет заколебалась. – Послушай, давай установим кое-какие правила.
По всей вероятности, она поняла, что он хотел снова поцеловать ее.
– Как скажешь.
– Можешь думать о моем витраже все что угодно, но работа есть работа. А поэтому не забивай себе голову ерундой.
Майку очень хотелось возразить ей, но он понимал, что делать этого не стоит.
– Все ясно. И однако же меня мучает любопытство. Скажи-ка, а Алана видела этот твой» Поцелуй «?
– Да.
– И что сказала?
– Сестра не очень-то интересуется моей работой. Когда она впервые увидела мозаику, то просто бросила:» О, что-то новенькое!» – и никогда больше к ней не возвращалась. Она ничего не знает о том, что было между нами в тот вечер. Я не стала ей ничего рассказывать.
Майк не был столь уверен, что Алана пребывала в полном неведении. Особенно если вспомнить, как она уговаривала его заняться любовью в ночь накануне свадьбы.