Они обрабатывали его в коридоре, за баром Джука, и делали это весьма профессионально. У специалистов такое избиение называется «массажем живота». Бьют не до смерти, но с таким расчетом, чтобы уложить человека месяца на два в больницу и обеспечить ему на всю жизнь больной кишечник, а главное — дать его нервам такую встряску, после которой он уже никогда не сможет стать полноценным мужчиной.
Они его еще не били вовсю, а, что называется, разогревались перед работой, когда я открыл заднюю дверь бара и оказался перед ними.
Это было чистой случайностью. В тот вечер я вовсе не был настроен на какие-нибудь неприятности, а просто зашел в бар, спасаясь от безжалостного полуденного солнца, превратившего Манхэттен в подобие гигантской духовки. Я хотел выпить что-нибудь прохладное, а главное — шепнуть словечко моей Сэнди, уже несколько дней работавшей в баре Джука.
Сэнди служила в полиции. Впрочем, сейчас, одетая в узкие черные брюки и в широкую белую блузку с рискованным вырезом спереди, она стояла за стойкой бара. Вместе с ней работала еще одна девица. Одета она была приблизительно так же, но эффект был далеко не тот. Все парни, сидящие на высоких табуретах перед стойкой, пялили глаза только на Сэнди.
Ее коротко остриженные рыжие волосы, вздернутый нос, мальчишеская физиономия и вполне женская фигура — все это создавало такой эффект, что никому в голову не могло прийти, что она может носить полицейскую форму.
Может быть, только поэтому начальство навязывало ей подобные секретные поручения.
Бар Джука служил местом встречи джазистов, многие из которых, если приезжали работать в Нью-Йорк, останавливались в маленькой захудалой гостинице по соседству. А поскольку процент наркоманов среди подобной публики весьма высок, полиция устроила Сэнди работать именно в этом баре в надежде нащупать след какого-нибудь оптового торговца наркотиками, являющегося членом пресловутого «Опиумного кольца».
«Опиумное кольцо» представляло собой широко разветвленный и прекрасно законспирированный гангстерский синдикат, объединивший в своих руках всю торговлю наркотиками на восточном побережье США.
Сэнди жила в отеле по соседству с баром, ежедневно с утра до поздней ночи, а часто и наоборот, работала за стойкой и безропотно терпела общество своих друзей-музыкантов.
В последнее время дела отнимали у меня все дневное время, так что последние недели три мы с Сэнди почти не виделись.
Итак, я спустился по ступенькам в прохладу бара Джука. В этом длинном и узком подвале было полно музыкантов и их девушек. Воздух, густой от сигаретного дыма, рвали резкие звуки трубы. Я протиснулся через толпу и уселся на свободный табурет как раз у той половины стойки, которую обслуживала Сэнди. Она, не спеша, подошла ко мне.
