Но почему она вспоминает об этом сегодня? Именно сегодня, когда убедилась, что в его жизни появилась другая женщина. Неужели Джуди права — неужели она все еще любит этого человека?
Она чувствовала себя глубоко несчастной, когда автомобиль остановился около ее дома.
— Тебя проводить до квартиры? — Вопрос прозвучал холодно и сухо.
— Нет, благодарю, — ответила она, сама удивляясь, как жалко и невыразительно звучит ее голос.
Она распахнула дверцу и бросилась к порогу в надежде, что он не заметит слез, брызнувших из ее глаз, чувствуя, что длинный блестящий автомобиль стоит и Стефано ждет, пока за ней захлопнется дверь.
Она добралась до дивана, как раненый зверь, издавая глухие рыдания, понимая, насколько наивен ее вопрос. Потому что сегодня вечером она поняла, что ее мать была права: она не жила с тех пор, как ушла от Стефано — это было существование, спокойное, но лишенное смысла, тусклое существование.
Он опять вдохнул в нее жизнь и огонь, без него она была просто пустым сосудом.
И отрицать это может только самоуверенная идиотка. Она любит Стефано. Ну, конечно же, это так. Она никогда не переставала его любить.
Она вздохнула, вспомнив слова, сказанные им много лет назад…
— Я люблю тебя.
Крессида с недоверием смотрела на смуглого красивого мужчину, стоящего перед ней.
— Что?
Он улыбнулся:
— Я тебя люблю.
Она издала гортанный звук и приникла к нему, прижимая свои пальцы к его губам, чтобы он поцеловал их. И глядя в его стальные глаза, она с несвойственной девятнадцатилетней девушке проницательностью поняла, что он впервые в жизни произнес эти слова.
— О, Стефано, я так люблю тебя. Никак не могу поверить, что ты чувствуешь то же самое — это просто как в сказке.
— Мне самому трудно в это поверить. — Он сдержанно засмеялся. — Как громом меня поразило. Ах ты, искусительница, — прошептал он и поцеловал ее. Чувствуя, как в ней нарастает уже знакомая теплая волна, она тихо застонала, ее руки стали гладить его мускулистую грудь, однако он, как всегда, взял ее за руки, поднес их к губам и поцеловал.
— О, нет, — протестовала она.
Он всегда контролировал свое поведение, и иногда это ее обижало. Как бы ни были прекрасны их ласки, у него всегда хватало силы воли отстраниться, как будто он не испытывал той страсти, которая захлестывала ее.
— О, да, — передразнил он ее. А затем неожиданно его голос стал нежным, таким же нежным, как и его взгляд. — Мы должны пожениться, дорогая. И как можно скорее. Я больше не могу ждать.
Они были знакомы не более трех месяцев, и она не могла поверить тому, что услышала.