Три дня назад он виделся с врачом Фионы Калгривз, и тот сказал:
— Мне больше нечего вам предложить. Мы перепробовали все средства.
— Но ведь физически она здорова? Врач беспокойно поерзал в кресле.
— Это нам неизвестно. Нервные расстройства часто влекут за собой серьезные недомогания. Но не похоже, чтобы она собиралась умирать.
— Возможно, она уже умерла, — грубовато отозвался Дерек. — Она всегда была жизнерадостной, легкой на подъем. Сейчас же малейшее усилие дается ей с трудом.
И теперь, спуская на воду маленькую резиновую лодку, он знал, что именно должен сделать. Джентиана Маккелли расскажет все его матери — пусть даже придется похитить своенравную художницу.
Она уже ждала на берегу, когда лодка подплыла к каменной пристани. Сеттер сидел у ее ног и, уподобляясь хозяйке, излучал неприязнь. Ружья не было видно — скорее всего оно осталось в лодочном сарае. Дерек вспомнил о ее черном поясе по карате и усмехнулся: пожалуй, для него парочки умелых приемов будет недостаточно.
Лодка еще не успела ткнуться носом в камни, как он уже выпрыгнул прямо в мелкую воду с веревкой в руках. Стоило ему набросить петлю на валун, как пес с бешеным лаем рванулся вперед. Дерек тут же обернулся, готовясь встретить оскаленные зубы и когтистые лапы: с собакой он вполне мог справиться.
— Ко мне! — приказала Джентиана. Огромные глаза ее, казалось, занимали половину бледного лица.
Сеттер неохотно вернулся к хозяйке. Несмотря на агрессивность, животное явно было хорошо выдрессировано.
Дерек по-прежнему стоял у самой кромки воды, ожидая, когда женщина подойдет сама. Ему нужно было иметь хоть какое-то преимущество, чтобы не оказаться полностью в ее власти. Тело его и так уже почти дрожало от сексуального возбуждения.
Джентиана похудела, хотя разглядеть стройные ноги, тонкую талию и полную грудь под широкими джинсами и безразмерным свитером было довольно сложно. Глаза как будто впитали краски окружающей природы — прозрачно-зеленые, с серебристыми искрами, они напоминали море перед грозой. Золотистая прядь выбилась из косы и трепетала на ветру, касаясь нежной щеки и шеи.
У Дерека едва не помутился разум при воспоминании, как он лежал рядом с ней, обнаженной и такой доступной, жаждущей его поцелуев и ласк. Как эти плотно сжатые губы приоткрывались, и…
Стоп! — приказал он себе, тряхнув головой.
Необходимо успокоиться, иначе еще секунда — и плотский инстинкт возьмет верх над волей и рассудком.
Пес словно перехватил мысли самоуверенного незнакомца и предупреждающе зарычал, обнажая острые белоснежные клыки.