Единственный отрицательный момент заключался в том, что уборка этой комнаты требовала большого труда. Резные деревянные столбики, поддерживающие балдахин, были настоящим прибежищем для пыли, и по сравнению с любой другой комнатой в «Уиллоу» уборка требовала гораздо больше времени. Все должно быть совершенно. Клео стремилась все делать по максимуму.
Едва маленькая Клео начала ходить, как уже семенила следом за своей матерью, помогая ей наводить порядок в каждой пустующей комнате: вытирать пыль, натирать до блеска мебель, подметать, перестилать постели, меняя белье с удивительной скоростью.
Это была нелегкая работа, и когда Клео поступила в колледж, в отеле появился служащий Тони. Предполагалось, что Шейле не придется больше заниматься уборкой. Однако Клео не могла не обратить внимания на тот факт, что этот Тони и команда его помощников – две сестры и двоюродный брат – внезапно все как один слегли с таинственной простудой, которая удерживала их всех в постелях. Клео отметила про себя, что все произошло именно в ту неделю, когда проходили скачки. И такое случалось уже во второй раз за месяц.
Требовалось бы всего лишь шепнуть Тони несколько резких слов на ухо, но, увы, никому это не приходило в голову.
– Он хороший, – сказала мать в пятницу утром, когда Тони позвонил, чтобы сообщить, что он еще очень слаб, но, кажется, дело пошло на поправку.
Клео, Шейла и Даг, повар, готовящий завтраки, сидели за утренним чаем.
– Я дала бы ему одну неделю, – нахмурив брови, сказала Клео. – Кстати, у него есть больничный лист, подтверждающий, что он действительно болен? И что думают по этому поводу остальные?
– Нет, – запротестовала мать, – у нас здесь нет системы больничных листов, дорогая. Я знаю, тебя научили всему этому в колледже, но вести дела в «Уиллоу» – это совсем не то, что руководить большим отелем. Здесь нельзя не считаться с чувствами людей, Клео. Если твой отец или я дадим понять, что подозревали Тони в обмане, он может уйти от нас.
– А, отсутствуя две недели из-за какой-то мистической простуды, он считается с вашими чувствами, мама? – Клео так и горела яростью против Тони, который, по общему мнению, был прекрасным человеком, но так обожал лошадей, что заслуживал, чтобы скачки были названы в его честь. – Ну и что, если он уйдет? Сами как-нибудь справимся.
– Он не требует больших денег, нам это выгодно. – Высказав столь важный аргумент, Шейла поднялась со своего места.
– Какая же тут выгода, если мы должны сами убирать весь отель и оплачивать дни его болезни, даже не имея никаких доказательств, что это действительно так? Знаете, если Тони лежит сейчас больной в постели, а не торчит на скачках, тогда я Наоми Кэмпбелл.