— В данный момент такая роскошь, как тайна, вам недоступна, — сказал Паридо. — Маамад обязан защищать наш народ, и это куда важнее вашего желания сохранить тайну.
Мигель с трудом сглотнул. Он может погубить себя, если будет говорить слишком заносчиво, но если выберет правильный тон — будет спасен.
— Тогда, сеньоры, вынужден извиниться, но ответить я не вправе.
Десинеа наклонился вперед:
— Вынужден напомнить, что наш народ не знает более тяжкого преступления, чем отказ сотрудничать с маамадом. Какую бы торговую сделку вы ни задумали, законна она или нет, ее будет трудно осуществить, если вы навлечете на себя гнев народа.
— Сеньоры, — повторил Мигель, стараясь, чтобы его голос звучал скромно и уважительно, ибо все зависело от их реакции на то, что он сейчас говорил, — прошу вас подумать о том, о чем вы меня просите. Неужели вам нужны ответы любой ценой? В этой комнате нет ни одного человека, чей родственник или друг не погиб бы от рук инквизиции в Португалии. Этот совет был создан в надежде, что нашему народу никогда не придется вновь столкнуться с этими ужасами, но боюсь, что, хорошо изучив нашего врага, мы можем уподобиться ему.
Бен Ерушалием ударил рукой по столу:
— Советую вам думать, прежде чем говорить! — Вены у него на шее вздулись. — Вы смеете сравнивать совет с инквизицией?!
— Я лишь предлагаю подумать о цене вопросов и стоят ли ответы этой цены.
— В особенности если платить вам! — язвительно заметил Паридо.
Члены совета засмеялись. Замечание Паридо немного разрядило обстановку, но Мигель сжал зубы в отчаянии.
— Да, — сказал он, — в особенности если платить мне. Совет призван защищать благосостояние народа в целом. Совет хочет, чтобы народ процветал. Но народ состоит из людей. Я считаю неправильным, что вы просите одного из этих людей пожертвовать своим благосостоянием, дабы удовлетворить праздное любопытство общины. Я должен оставить надежду вернуть свое состояние ради того, чтобы вы знали, что я не сделал ничего дурного? Возможно, вы были бы правы, будь против меня выдвинуты конкретные обвинения, но вынуждать меня открывать коммерческую тайну, чтобы узнать, не представляет ли моя коммерция опасности для общины, — это несправедливо.
Какое-то время все молчали. Паридо хотел что-то сказать, но понял, что пылкая речь Мигеля изменила настроение совета. Он не мог слишком сильно нажимать.
— Я полагаю, сеньор Лиенсо привел серьезный довод, — наконец сказал Десинеа. — Мы не должны просить его раскрыть свои секреты, не имея на то веского основания. Подобные меры могут вызвать самую неблагоприятную реакцию в нашем народе. Более того, если бы, открыв нам сведения, сеньор причинил урон голландским деловым людям, это принесло бы нам больше проблем, чем мы можем вынести.