Повесив на плечо большую мягкую сумку, Лэйси направилась к главному входу. Стоял прекрасный летний день - один из тех, которыми славилась Сан-Хуанская гряда, - и несколько гостей на веранде потягивали прохладительные напитки. Где-то здесь, по-видимому, находится администратор, подумала Лэйси, внимательно изучившая проспект.
Открыв застекленную дверь, Лэйси вошла в гостиницу. Ни в холле, ни за старинной стойкой никого не было. Лэйси нерешительно позвонила в небольшой колокольчик и огляделась в ожидании, не появится ли кто-нибудь на звонок. Никто не появился. Пожав плечами, Лэйси подошла к окну. Ей некуда спешить. Впереди у нее - целая жизнь. Лэйси тихо улыбалась своим мыслям. Неожиданно позади нее раздался грудной бархатный голос:
- Извините, мисс, но боюсь, свободных мест у нас нет, если, конечно, вы не заказали номер заранее.
Интонация, с которой была произнесена эта вежливая фраза, выдавала сомнение говорившего относительно последнего обстоятельства.
- Я заказала, - поспешила ответить Лэйси и обернулась, чтобы увидеть человека, с которым говорила. За стойкой, прислонившись к стене, стоял мужчина и медленно вытирал руки полотенцем. Почему-то он показался ей непохожим на обычного портье, каким она, во всяком случае, себе их представляла. Однако, подумала она, это Запад, и люди здесь совершенно другие.
Лэйси широко улыбнулась и склонилась над сумкой.
- У меня где-то есть квитанция, - сказала она. - Только я заказала на лето коттедж, а не номер в гостинице.
- Но все коттеджи заняты, - начал он, - кроме... - Он вдруг замолчал, и в его блестящих карих глазах промелькнуло нечто похожее на испуг. - Вы, вероятно, Л. Селдон, библиотекарь из Айовы, не так ли?
Лэйси спокойно и доверительно посмотрела на него.
- Боюсь, что да, - ответила она. - Но не волнуйтесь, вы ведь тоже мало похожи на портье.
Уголки его жесткого рта тронула легкая улыбка, потом она промелькнула в глазах, и тут Лэйси заметила, что он, пожалуй, слишком пристально смотрит на ее платье. Сообразив, что на солнце оно становится почти прозрачным, Лэйси поспешила отойти от окна и с официальным видом вручила ему квитанцию. Он стал бегло читать, а Лэйси воспользовалась моментом, чтобы получше рассмотреть его. Ее заинтересовало, почему он так непохож на обычных гостиничных служащих. На вид ему было лет 37 - 38. Его внешний облик, особенно выражение глаз, свидетельствовал о жизненном опыте, соответствующем возрасту. Однако, в чем бы ни заключался его опыт, это не портило его. Скорее наоборот - в нем ощущалась уверенность, говорившая о сильной воле. Густые каштановые волосы, небрежно зачесанные назад, открывали широкий лоб. Более длинные, чем у людей его возраста на Среднем Западе, они почти касались сзади воротника синей рабочей рубашки. Рукава ее были закатаны до локтей и верхняя пуговица расстегнута, поэтому Лэйси могла видеть мускулистые загорелые руки и столь же загорелую волосатую грудь. Широкие плечи прекрасно сочетались с узкой и гибкой талией. Сильные бедра были обтянуты тесными джинсами, что несомненно вызвало бы негодование у матери Лэйси. "В таком возрасте одеваться подобным образом просто неприлично", - сказала бы она. Когда Лэйси представила себе, как мать произносит эти слова, в ее глазах появились искорки смеха.