Лукас удивленно покачал головой.
— У нее действительно была навязчивая идея.
— Да, но я долго ей верила. Только став подростком, я поняла, что она немного не в своем уме.
Девушка опять взглянула на чай, который все еще держала в руках. Лед почти растаял, и капелька могла упасть на платье Эналайз. Сара быстро поставила стакан на серебряный поднос.
— Возможно, ты родилась в Лос-Анджелесе, — задумчиво проговорил Лукас. — Но мне кажется, что твоя мать выбрала этот город как место твоего рождения, потому что он очень большой и в нем человек теряется, как иголка в стогу сена. Впрочем, ты могла родиться и здесь.
— Или еще где-нибудь. Я знаю, что у меня слишком мало сведений, чтобы продолжить расследование. — В первый раз за долгое время Сара поняла, как мало она знает о себе. А ведь прежде она убеждала себя, что информации, которой она располагает, будет вполне достаточно, чтобы отыскать родственников.
Теперь ее хрупкие надежды рассыпались в прах. Единственное, что ей остается, — это продолжать жить без фамилии и прошлого.
— Мой лучший друг — юрист, — неожиданно произнес Лукас. — Сегодня вечером он придет на обед. Я уверен, он сможет кое-куда позвонить и получить для тебя необходимые сведения. У тебя есть страховой номер матери или ее водительские права?
— Да, но это бесполезно, я уже пробовала, нигде ничего не говорят.
— Ну, у юриста другие возможности, — заметил он.
Саре вдруг стало обидно — ему, значит, скажут, а ей — нет. Она почувствовала, как горячая краска залила ей лицо.
— Черт! — выругалась Сара и сразу же притихла, ожидая выговора от Джун Мартин.
Лукас встал со стула, прошел по комнате и сел рядом с ней. Взял ее руки в свои и спросил нежным голосом:
— Что сделала тебе эта женщина? Она оскорбляла тебя?
— Нет, конечно же. Она просто была очень строгой.
— До какой степени? Она что, тебя била? Девушка отвернулась, пытаясь освободить руки, но он крепко сжал их.
— Иногда мать стегала меня ремнем, но чаще она была просто сурова.
— Но ведь ее здесь больше нет. Я думаю, тебе нужно выплеснуть всю злость, которая накопилась за эти годы. Я сам делаю это довольно часто. Теперь твоя очередь. Минуту назад слово «черт» очень здорово слетело у тебя с язычка. Ты так широко улыбнулась, когда произнесла его.
Сара засмеялась и постаралась придать лицу более суровое выражение.
— Черт, — повторила она.
— Проклятье, — вторил ей Лукас. Уголки губ у него растянулись в улыбке.
— Черт! Черт! Черт!
Они засмеялись вместе.
Лукас убрал завиток волос с лица Сары.
— Я никогда не слышал, чтобы кто-нибудь ругался с таким удовольствием. — Его голос прозвучал немного томно, длинные пальцы пробежали по щеке, по подбородку. Прикосновение было мягким и нежным. Сердце Сары стучало, словно кузнечный молот. Благодаря прическе и макияжу она совсем не отличалась от Эналайз. Разумеется, Лукас видел в ней свою невесту. Он прикасался к Саре и не сводил с нее глаз только потому, что она была копией Эналайз.