— Тяжелый день?
— Утомительный. Большую часть ждала, пока придет Джек. — Она откинулась на спинку кресла и встретила сочувственный взгляд Джулии робкой улыбкой. Терпение не входит в число моих достоинств.
— Он был на совещании по поводу наследства отца. Он, Тина и душеприказчики.
Сердце Парис замерло, потом забилось быстрее.
— Тина?
— Его сестра.
Сестра. Парис попыталась не захлебнуться от неожиданного восторга. Сказала себе, что сердце ее никакого значения не имеет, особенно теперь, когда она твердо решила заработать репутацию профессионала.
— Мне действительно надо поговорить с ним.
— Ты всегда можешь застать его в гимнастическом зале.
Парис осмотрела свой костюм.
— Сомневаюсь, что одета для занятий спортом.
— Но ты ведь зайдешь, только чтобы поговорить… верно?
Парис проигнорировала двусмысленную улыбку Джулии. Да, она зайдет исключительно по делу. Она открыто улыбнулась направившейся к выходу девушке.
— Спасибо, что зашла, Джулия. Я это очень ценю.
— Без проблем.
Гимнастический зал на самом верхнем этаже «Дома Грентема» был безлюден, если не считать единственного человека, дубасящего по несчастной груше.
Парис глядела на игру мышц и сухожилий на его плечах с немым благоговейным трепетом. Он явно пользуется ими. И частенько.
Он услышал невнятное бормотание, быстро обернулся, со снайперской точностью отыскав ее среди тренажеров. Было нечто в его пристальном взгляде — беззащитность и мощь, не меньшая, чем та, которую он вкладывал в свои удары. Воздух между ними заискрился.
Видимо, в гимнастическом зале он так же тяжко трудится, как и на рабочем месте.
Мысль обеспокоила Парис.
Он направился к ней, по дороге сдирая зубами перчатку с руки, потом другую. Перчатки полетели на пол. У нее вышел весь воздух из легких от первобытной грации его движений. Сердце бешено застучало, в груди запылало: Джек был уже рядом с ней.
Пот выступил не только у него на лбу. Капельки блестели на ровном загаре рук, плеч, окаймляли спортивную майку. У нее на глазах одна капелька соскользнула вниз, исчезнув в волосах на груди.
Парис глотнула и попыталась сосредоточиться на том, что привело ее сюда. Работа. Запах его жаркого тела… Число, на которое следует назначить прием. Его дыхание, слегка сбившееся после упражнений… Заработать уважение своей работой. Ей следует помнить о работе.
Она наконец обрела голос.
— Мне надо поговорить с тобой.
— Хочешь поговорить именно сейчас?
Сразу, как только он увидел Парис, с глазами, наполненными знойным теплом, ему стало ясно, что, избегая ее, он ничего не добился. Сумасшествие никуда не исчезло. Наоборот, обострилось до крайности.