Он понимал, что до этого никогда не дойдет, но счел нужным сказать Надин то, что она хотела услышать.
Единственное, чего бы ей услышать не хотелось, было подтверждение того, что Джоанна не уступает ей в актерском мастерстве.
Эйфория, связанная с перспективой операции, прошла, и Надин почувствовала, как ее сердце наполняется холодной ненавистью к Люду. Тому было множество причин. Однако демонстрировать это сейчас не следует. Сначала она должна полностью поправиться и крепко встать на ноги.
* * *
К концу третьего месяца беременности Джоанна стала быстро уставать и к вечеру буквально падала с ног в изнеможении. Ей стоило невероятных усилий проводить по нескольку часов в день перед камерой, даже при том, что в перерывах между дублями она лежала пластом у себя в гримерной. От работы в издательстве пришлось отказаться полностью. С Людом она виделась редко, считая несправедливым вынуждать его проводить с нею вечера, если все равно к девяти часам ее начинало непреодолимо клонить ко сну.
– Когда все это кончится, я просплю месяц подряд. А может быть, впаду в спячку на все лето, – сказала она Люду в тот вечер, когда чуть было не стала клевать носом в ресторане.
– Вот отснимем фильм и устроим себе роскошные каникулы. Сбежим в штат Мэн, снимем коттедж. Я буду исполнять все твои прихоти и капризы. А ты будешь нянчиться с Эсмеральдой.
Доктор Мак метался по гостиничному номеру, как запертый в клетке дикий зверь. Ему и раньше приходилось сталкиваться с разными трудностями, чтобы заполучить трансплантат, но он всегда имел дело с американскими донорскими центрами, где работали люди, говорящие на одном языке с ним и привыкшие точно так же, как он, решать возникающие проблемы.
Теперь, ожидая вскрытия, он страдал от собственной беспомощности и впадал в неописуемую ярость при мысли о том, что эти законопослушные немцы скорее дадут закопать в землю почки, которые могли бы спасти жизнь другому человеку, чем согласятся на то, чтобы упростить и ускорить такую элементарную процедуру, как вскрытие трупа.
А между тем драгоценное время шло, оно уходило безвозвратно не только для Надин Баррет, но и для англичанина из Бирмингема, который точно так же нуждался во второй почке. Двадцать четыре часа уже пропали. И только потому, что мать умершего юноши отказалась встретиться с доктором Маком.
Вскрытие показало, что аппаратура была отключена уже после того, как мозг пациента перестал функционировать в результате травмы.
Отто Беккер, глава Ассоциации медиков во Франкфурте, пошел навстречу просьбе Мака и устроил ему свидание с родителями юноши. Он не только выступил посредником между двумя сторонами, но и сыграл роль переводчика.