– Нет, не кажется, – равнодушно отозвался он. – Вечно ты во все суешься. Тоже мне, радушная хозяйка выискалась! Это не твое дело. Твое дело – родить ребенка!
От ярости у Бена дрожали руки. Он развернулся, ушел в спальню и громко захлопнул за собой дверь.
Джоанна осталась в гостиной, опустилась в кресло и тихо заплакала. Хочет ли Бен ребенка, чтобы их семья стала больше и крепче? Или он нужен ему, чтобы доказать брату, что он ничуть не хуже, в том числе и как мужчина?
Она проплакала полночи, а наутро проснулась больной. Джоанна легко определила уже знакомые симптомы: бессонница, головная боль, вялость и ощущение разбитости во всем теле.
Через три недели она потеряла ребенка.
Еще через месяц она потеряла мужа.
– С тобой что-то не в порядке, – сказал Бен, стоя в дверях с чемоданами. – Я не могу больше ждать год за годом безрезультатно. По моему мнению, брак без детей не имеет смысла!
Доминик пожалел, что задал вопрос, который поверг и без того расстроенную Джоанну в глубокую мучительную задумчивость. К его изумлению, она все же ответила на него.
– Согласна. Я действительно чрезвычайно чувствительна к этой проблеме, потому что мои прежние выкидыши в конце концов привели к тому, что я разошлась с мужем. Но мои отношения с Людом – другое дело.
Возникла пауза.
– Ты считаешь, что я должна сделать аборт, да? – Ее голос звучал спокойно, но внутри она содрогалась от страха.
Доминик был разумным, трезвомыслящим человеком, не то что воинственно настроенный доктор Мак. Его мнению стоило доверять.
Доминик погрузился в задумчивость, уставившись на свои руки, сложенные на коленях. Часы на запястье отсчитывали время – секунда за секундой. В эти самые секунды в организме Надин скапливались шлаки, которые не могли найти выхода. Трансплантация, причем немедленная, – это ее единственный шанс на спасение.
В этом заключалось профессиональное суждение доктора Доминика Грэма. Как мужчина, Доминик испытывал к Джоанне сильнейшую тягу и не хотел, чтобы она родила ребенка от Люда. Он нашел наконец в себе смелость признать это и терзался мыслью о том, не подпал ли доктор Грэм под влияние личного чувства Доминика.
Он пришел к выводу, что не в состоянии оценить ситуацию с этической точки зрения.
Джоанна пристально смотрела ему в лицо и вдруг подумала, что беспристрастности от Доминика ждать не приходится, потому что, будучи долгое время лечащим врачом Надин, он наверняка пылал к ней тайной страстью.
– Значит, ты не можешь дать мне совет?
– Нет, не могу. – Он поднял голову и печально взглянул на нее. – Извини, мне очень жаль.