Когда такси с корейцами отъезжало от тротуара, Рэнди смотрела в сторону. По тому, в котором часу они вышли из гостиницы, она уже вычислила, куда именно лежит их путь, так что ей не было нужды неотрывно следить за ними. Через минуту или две, сев в другое такси, она, намеренно коверкая китайский язык, на котором говорила почти свободно, объяснила водителю, что ей нужно попасть в аэропорт Капитал. Пока маленький седан «Фольксваген» пробивался по запруженным машинами улочкам Запретного города, Рэнди открыла сотовый телефон, работавший на трех частотах, и нажала на кнопку быстрого набора.
– Здравствуйте, мистер Данфорт, – проговорила она, когда ей ответили, – я еду в аэропорт, чтобы встретить мистера Беллермана.
– Очень хорошо, Таня, – сказал Роберт Данфорт, управляющий пекинским филиалом консорциума «Калифорния Пасифик». – Он прилетает самолетом авиакомпании «Катэй Пасифик», рейс 19, по крайней мере, собирался лететь этим рейсом, когда мы с ним разговаривали в последний раз. Впрочем, может, что-то и поменялось. Вы же знаете, какой бешеный ритм работы у нашей компании в Лос-Анджелесе.
– Я понимаю, сэр, и буду держать вас в курсе.
Проговорив все необходимые кодовые фразы и выслушав кодированный ответ, Рэнди закрыла телефон. Роберт Данфорд на самом деле являлся руководителем резидентуры ЦРУ в Пекине, а компания «Калифорния Пасифик» служила прикрытием для работы приезжающих в Пекин агентов. Что же до мистера Беллермана, то это было всего лишь имя, часто мелькавшее в последние дни в деловой переписке «Калифорния Пасифик».
Этот разговор по сотовому телефону преследовал две цели. Во-первых, если путешествие поднадзорной в аэропорт возбудит любопытство китайской госбезопасности, он удовлетворит ее, во-вторых, он должен был сообщить начальству Рэнди о том, что контрразведывательная операция, скрупулезно осуществлявшаяся на протяжении целых двух лет, близка к завершению, причем удачному.
Когда имя Франклина Сун Чока впервые мелькнуло на экранах компьютеров ЦРУ, этот молодой кореец только окончил факультет физики университета в Беркли и устроился на работу в огромный комплекс Национальной лаборатории Лоуренса Ливермора, расположенный в районе залива Сан-Франциско. Трудолюбивый и прилежный юноша, помимо сугубо профессиональных вопросов, активно интересовался проблемами международного разоружения и своими национальными корнями, посвящая этому почти все свободное время. Ни то ни другое в принципе не являлось чем-то запретным для молодого американского ученого, но, учитывая особую секретность исследований, проводимых лабораторией, служба безопасности на всякий случай решила копнуть поглубже. И тут зазвенели тревожные звоночки!