– Слушаю вас, – сказала она.
– Нам нужно поговорить об Олин Арчер.
– Хорошо, – ответила женщина. – Что вы хотите узнать?
– Что-нибудь про ее мужа, – продолжала Хелен.
– По-моему, его зовут Тед. Я его ни разу не видела.
– Чем он занимается?
– У него какое-то дело, какое – не знаю.
– Олин не говорила о том, что он пропал?
– Пропал?
– Два месяца назад она заявила в полицию, что он пропал без вести.
– Я видела, что она тревожится. По-моему, у него что-то не заладилось с делами. Поэтому Олин и вернулась на службу.
– Подробнее она не рассказывала?
– Олин была очень скрытной.
– Это важно.
– За неделю до гибели она как-то раз уходила почти на полдня. Это было на нее не похоже.
– Не знаете, по какому делу?
– К сожалению, нет.
– Хорошо, спасибо.
Хелен повернулась и пошла к машине. Янни и Ричер двинулись следом. Женщина провожала их разочарованным взглядом, словно не прошла пробу на телевидении.
– Мимо, – заметила Энн Янни, когда они дошли до машины. – Так всегда и бывает. Иной раз мне сдается, что первое имя в списке следует просто вычеркивать – они никогда ничего не знают. Но не волнуйтесь, соседка нам больше расскажет.
Наступили сумерки. Время убегало.
Розмари Барр изо всех сил пыталась высвободить обмотанные лентой запястья.
– Мы знаем, что стрелял Чарли, – сказала она.
– Его фамилия – Ченко, – поправил ее Зэк. – Верно, стрелял он. Но кто это знает?
– Хелен Родин, – сказала Розмари.
– Вы откажетесь от ее услуг. Мисс Родин не сможет повторить на суде то, что узнала, когда была вашим адвокатом.
– Франклин знает. И Энн Янни.
– Слухи и домыслы, – отмел Зэк. – Доказательств у них нет, им никто не поверит. Ваше свидетельство решит исход дела. Пойдете к Родину и покажете под присягой, что брат давно это задумал и однажды сказал о задуманном вам. Вы заявите, что, к горчайшему своему сожалению, не приняли его всерьез. После чего назначенный судом защитник признает вашего брата виновным, и делу конец.
– Ни за что не заявлю, – сказала Розмари.
Зэк посмотрел ей в глаза и произнес:
– Заявите. Через сутки будете умолять, чтобы мы вам позволили.
– Ричер знает, – заявила Розмари.
– Солдат? Он не доживет до утра. Ночью он за вами придет, и уж мы его встретим как надо.
Розмари промолчала.
– Когда он явится? – спросил Зэк.
– В четыре ночи, – сказал Линский. – Он же американец, а им всем внушили, что четыре утра – лучшее время для внезапного нападения.
– С какой стороны?
– С севера было бы всего разумнее. Камнедробильня закрывает от нас рубеж атаки, ему остается пробежать до укрытия метров сто восемьдесят. Он это знает и потому не станет нападать с севера.