Кейт не верила своим ушам. Ее отца посадят в тюрьму.
– Но мы же можем бороться, разве не так? – спросила мать. – Мел – хороший адвокат. Моя приятельница по клубу, Марианна, знает кого-то, кто защищал людей, обвиняемых в мошенничестве с ценными бумагами. Он добился для них сделки.
– Нет, мы не можем с этим бороться, Шарон. – Бен покачал головой. – Это не махинации с ценными бумагами. Они держат меня за горло. Я должен заключить с ними сделку, и какое-то время мне придется провести в тюрьме.
– Тюрьме!
Он кивнул.
– Затем мне придется дать показания. Но это не все. Дело обстоит хуже. Значительно хуже.
– Хуже? – Шарон встала. На ней все еще был фартук. – Куда же хуже, Бен? Нас едва не убили! Мой муж только что сказал мне, что ему придется сесть в тюрьму. Хуже?.. Ты должен их умолять. Заплатить штраф. Вернуть все, что ты присвоил незаконно. Что, черт возьми, эти люди от тебя требуют, Бен, – твою жизнь?
Рааб вскочил.
– Ты ничего не понимаешь, Шарон. – Он отошел к окну. – Речь идет не о торговле негодным товаром. Они же колумбийцы, Шарон! Я могу им навредить. Ты видела, что они сделали вчера вечером. Они плохие люди. Убийцы. Они никогда не позволят мне свидетельствовать на суде.
Он раздвинул шторы. Два агента стояли, прислонившись к джипу в начале дорожки. Полицейская машина блокировала проезд между столбами.
– Эти люди, Шарон… они не просто привезли меня домой. Они – федеральные агенты. Они здесь, чтобы защитить нас. Потому что именно этого и хотят от меня эти мерзавцы. – Глаза его наполнились слезами, голос срывался на высоких нотах. – Им нужна моя жизнь!
Шарон упала на стул, глядя перед собой непонимающими глазами. В комнате повисла тяжелая тишина.
Кейт смотрела на отца. Внезапно он показался ей другим. Она это ясно видела. Спрятать было невозможно. Он знал. Каждый вечер, когда он входил в эту дверь. Во время каждого чудесного путешествия всей семьей. Даже когда он обнимал ее накануне и обещал, что он никогда не попадет в тюрьму…
Он лгал.
Он знал.
– Что ты такое говоришь, папа? – всхлипнул Джастин. – Эти люди хотят тебя убить?
– Ты же сам видел, Джас! Вчера вечером. Я могу раскрыть часть их организации. Их могут посадить в тюрьму. Это опасные люди, сынок. – Он снова сел. – ФБР… считает, что мы не можем вернуться к обычной жизни.
– Мы? – Эмили вскочила, пытаясь понять. – Ты хочешь сказать, мы все? Мы все в опасности?
– Ты же видела, что случилось вчера, солнышко. Не думаю, что кто-то из нас может рисковать.
– Что ты имеешь в виду под обычной жизнью, папа? Какое-то время эти охранники станут провожать нас в школу? Или когда мы пойдем гулять? Выходит, мы будем настоящими заключенными…