Доминик ударил ладонью по столу:
– Я никогда не козырял именем Мэллори! И никогда не хотел этого!
Коул утвердительно кивнул:
– Хорошо, пусть так. Что же касается Кэтрин, то она и не хватится того, чего лишилась. А мне без этого поместья никак нельзя.
Внезапно Доминику все стало ясно. До тошноты ясно.
– Так потому ты и собирался жениться на ней? Ради ее приданого?
В кабинете ненадолго воцарилось молчание. Коул обдумывал ответ.
– Отчасти поэтому. И разумеется, ты не мог не заметить, что она очень красива. Жаль, что придется упустить ее. Обладать такой женщиной было бы приятно.
Он еще не дал своего согласия занять место Коулдена и стать мужем Кэтрин, но ему уже хотелось защищать ее – словно она была его женой.
– А ей известна истинная причина, по которой ты стал за ней ухаживать? – осведомился он.
Коул с гадкой ухмылкой ответил:
– Конечно, нет! Неужели ты и в самом деле думаешь, что я настолько глуп? При помощи этих идиотов, ее опекунов, я сумел изобразить именно тот идеал, который она рассчитывала найти. Видишь ли, ее опекуны должны получить дополнительную сумму, если сумеют выдать воспитанницу замуж до того, как ей исполнится двадцать один год. А она уже отвергла стольких женихов, что они занервничали.
Доминик поморщился. Какая мерзость!
– Ну а как только она увидела во мне своего принца, тот самый идеал, который искала, она с готовностью приняла мое предложение. – Коул наклонился к брату: – И не вздумай и словом обмолвиться ей о моих мотивах, если не хочешь неприятностей. Кэтрин доверяет мне, а для осуществления этого плана необходимо, чтобы она доверяла мне и в дальнейшем.
Доминик невольно вздохнул. Ему было искренне жаль Кэтрин, ибо он прекрасно знал, что ждет человека, оказавшегося жертвой Коулдена.
Ему ужасно хотелось встать и выйти из кабинета, отвесив перед этим дорогому братцу хорошую оплеуху на прощание, но все же он обуздал свою ярость и спросил:
– А что получу я? Видишь ли, мне не очень-то хочется жениться, и я пожертвую многим, если соглашусь повести к венцу твою невесту.
Коул приподнял брови и посмотрел на брата так, будто тот был полным идиотом.
– Ты получишь Лэнсинг-Сквер, я ведь уже говорил…
– Не совсем равноценная сделка, ты не находишь?
Разумеется, он лгал. Он-то на такой сделке вовсе не терял. Но Коул же не знал, что это за поместье… Коулден рассмеялся:
– Перестань валять дурака, Доминик. Во-первых, поместье само по себе стоит немало. Во-вторых, ты давно уже добивался права хотя бы получить доступ в особняк. Я понимаю, если ты будешь владеть землей и станешь хозяином особняка, то сразу почувствуешь себя полноправным членом общества. Пусть никто не знает, что ты незаконнорожденный сын, но сам-то ты знаешь. И это гложет тебя.