– Как скажешь.
Ровно в четыре часа Дерек вошел в гостиную, держа под руку Диану. Генриетта уже ждала там, нервно похаживая взад-вперед. В гостиной она была не одна. На краю стула из розового дерева скромно сидел мистер Джордж Ротерби, которого Дерек помнил еще в качестве любимого кавалера Генриетты, когда та выходила замуж, и который оставался им до сих пор. Генриетта перестала мерить комнату шагами и пристально посмотрела на Диану, стараясь вспомнить, где она встречала ее раньше, но так и не вспомнила.
– Генриетта, имею честь представить тебе мою жену Диану, – ровным голосом произнес Дерек. – Диана, это Генриетта, вдова моего кузена Джайлза.
– Мы не встречались с вами раньше? – полюбопытствовала Генриетта.
– Нет, не думаю, – медленно произнесла Диана. – Насколько я помню, нас раньше никогда официально не представляли.
Генриетта, казалось, продолжала осмысливать ситуацию, в то время как Дерек подвел Диану к Джорджу Ротерби.
– Мистер Ротерби, позвольте представить вам мою графиню, леди Диану, – сказал граф ив его голосе явно чувствовалась гордость за жену.
Мистер Ротерби вскочил со стула.
– Весьма польщен, леди Диана, – сказал он. Явно переигрывая, он робко взял руку Дианы и поднес ее к своим губам.
Диана из вежливости скрыла улыбку. Ротерби, как показалось Диане, было за тридцать и выглядел он настоящим денди, одетым по последней моде в одежду ярких желтых и зеленых тонов. Прежде чем вновь сесть, Ротерби смахнул несуществующую пылинку с рукава зеленого вельветового жакета и, улыбнувшись, с любопытством посмотрел на Диану.
– Не желаете выпить чаю? – предложил Дерек, оглядывая серебряные приборы и тарелки с выпечкой на столе.
Диана и Генриетта автоматически потянулись к серебряному чайнику, и руки их коснулись. Мистер Ротерби хихикнул, предвкушая предстоящую сцену. Диана сообразила первой и решила уступить. Она посчитала, что это был не тот случай, где нужно соперничать. Для Дианы было предпочтительней иметь не противника, а союзника в лице Генриетты.
– Будьте любезны, Генриетта.
Генриетта в знак согласия кивнула головой и с большой торжественностью и помпой разлила чай в чашки из тонкого фарфора. Она продолжала пристально смотреть на Диану, и губы ее вытянулись в тонкую линию. Дерек не помнил, чтобы Генриетта была такой спокойной, как теперь, и его поразила эта перемена в ней. Дереку стало любопытно, достаточно ли хорошо запомнит она Диану.
Чай был разлит, но разговор не клеился. Растущее напряжение нарушил вошедший Добс.
– К вам герцог и герцогиня Гиллингем, милорд, – объявил он с каменным выражением лица. – Вы принимаете сегодня?