— Вот и все, — заметил Алисон. Он взял второго «мистера Доу» за локоть и повёл вперёд. — Теперь твоя очередь, приятель.
В тот момент, когда они подошли к двери, ведущей в надстройку корабля, совсем рядом у борта сверкнула молния. Парень внезапно остановился и в последний раз посмотрел назад. Там висел его компаньон, обмякшее тело которого раскачивалось подобно маятнику под реей, мёртвый, заливаемый потоками дождя.
— Надеюсь, теперь ты мне веришь, — произнёс штурман, вталкивая парня внутрь. Штаны «мистера Доу» уже насквозь промокли, и не только от дождя.
Первым делом нужно было переодеться. Когда суд собрался для продолжения заседания, на всех была сухая одежда. «Джеймса Доу» тоже одели в синий комбинезон береговой охраны. С него сняли наручники, и на столике защиты его ждала чашка горячего кофе. Он не заметил, что старшина Ореза уже не сидел за длинным столом, да и боцмана Райли не было в кают-компании. Обстановка изменилась и стала более спокойной, чем раньше, но на это подсудимый не обратил внимания. Состояние его нельзя было назвать безмятежным.
— Мистер Алисон, — произнёс капитан, — если хотите, можете поговорить со своим подзащитным, — Как видишь, все очень просто, приятель, — сказал лейтенант «мистеру Доу». — Или ты выложишь нам все, или тебя повесят. Шкиперу совершенно безразлично. Начнём с того, как тебя зовут.
Хесус заговорил. Один из членов трибунала взял портативную телекамеру — ту же самую, которой пользовались при досмотре, — и Хесуса попросили начать снова.
— Хорошо. Вы понимаете, что имеете право хранить молчание? — задал кто-то вопрос. Подсудимый даже не услышал этих слов, и вопрос пришлось повторить.
— Да, я понимаю, о'кей? — ответил парень, не поворачивая головы. — Что вас интересует?
Вопросы, разумеется, были написаны заранее. Алисой, являющийся одновременно корабельным юристом, читал их один за другим перед телевизионной камерой. Его главная проблема состояла в том, чтобы задавать вопросы медленно и внятно. Допрос длился сорок минут. Парень говорил быстро, но конкретно, и не заметил взглядов, которые бросали на него члены суда.
— Спасибо за помощь, оказанную правосудию, — произнёс Уэгенер, когда все подошло к концу. — Мы постараемся облегчить вашу участь, принимая во внимание чистосердечное признание. Вы сами понимаете, что помочь вашему партнёру мы вряд ли сможем. Это вам понятно, верно?
— Да, я сожалею, что он повёл себя так, — ответил парень, и все сидящие в кают-компании вздохнули с облегчением.
— Мы поговорим с федеральным прокурором, — пообещал капитан. — Лейтенант, отведите арестованного в камеру.