Бабушка взяла выписанный чек:
— Через полчаса оплачу. Только насчет денег созвонюсь. Тогда и заберу.
— А может быть, и цигеечку за вами придержать? Не ставить пока в продажу?
— Нет. Ставь, — сказала Галина Петровна.
Потом ода позвонила на строительство Богдану, рассказала, в чем дело. И услышала его низкое: «Правильно делаешь, Галя».
Галина Петровна заехала к одним из своих старых друзей-шахтеров (знала, что деньги у них водятся), призаняла немного у них, добавила к тому, что у нее было с собой, и вернулась в магазин.
— Бабушка… Знаешь, как я тебя уважаю сейчас! — И Ксана кинулась обнимать Галину Петровну.
— Ну и носи свое уважение вместо шубки. Может быть, греть будет.
— Еще как! Еще как! Даже жарко будет…
Он сидел в такой глубокой задумчивости, что не слышал, как вернулся с экскурсии Пьер. Вошел и поманил из коридора кого-то пальцем. Сейчас же в дверях показался Ремка Штыб. Оба уставились на кубок, стоявший посреди стола и уже освобожденный от бумаги. Пьер глаз не сводил с кубка. Зато Ремка со знающим видом закивал головой, подмигнул приятелю и щелкнул его сзади. Он еще по пути в автобусе так пристал к Пьеру, требуя, чтобы все было рассказано о тайнике и кладе, насчет которых проболтался у магазина Пьер, что пришлось ему кое-что открыть. Но сейчас Пьер, уже не обращая внимания на Ремку, все смотрел и смотрел на оливиновую вазу с гладиатором. Теперь сомнений уже не оставалось: кто-то нашел-таки зарытые сокровища, обнаружил в них второй кубок. Видно, не наврали тогда в Париже те двое.
Ремка тихонько потянул его за собой в коридор общежития.
— Слушай, — зашептал он, когда они вышли. — Ты все-таки узнай у него, кто же это разыскал? Может, он сам? Я слышал, в автобусе водитель говорил, что видел его сегодня в райцентре. Сразу, говорит, узнал. Фигура, говорит. Слушай, Пьер. А возможно, там что-нибудь осталось? Не мог же он один сразу все оттуда вытащить. Ты разузнай.
— Пошел ты к дьяволу! — сказал вдруг Пьер. — Не хочу я с этим связываться.
— Чего такое? — злобно зашипел Ремка. — Ты что это, забыл, что еще Махан есть? Он тебе в два счета напомнит, как ты обещал с ним контакт держать. Ты у меня смотри! Я только шепну, и тебе будет…
— Ничего я тебе так не говорил. Так не было совсем.
— Не говорил? А в автобусе, как ехали. И Сенька свидетель был, слышал, чего ты у магазина сказал:
«откопали»… Да мне и слушать не надо, я глазами вижу. А вот и Сеня. Слушай, Сенька…
Он внезапно захлопнул рот, увидев, что Сеня не один. С ним был отец.
— Дома дед? — спросил Тарас Андреевич.
И, не глядя на ребят, пошел вперед, постучал в дверь, ведущую в комнату Артема. Оттуда загудел голос Неза-будного. Сеня с отцом прошли в комнату.