— Богато живешь. А мы так «Волну» с перекатом, — взяв папиросу, опять пошутил шофер в серой кепке.
— Как дела, ребята? — спросил Зароков, не обращая внимания на «Волну».
— Спрашиваешь, будто не знаешь. План везешь — дела хороши, плана нет — переходи на иждивение жены.
В это время в диспетчерской появился начальник колонны.
Стали расходиться. Зароков пожалел, что и на сей раз разговора с Марией с глазу на глаз не получилось, простился и ушел восвояси.
ГЛАВА 5
Зароков не теряется
Дембович нетерпеливо посматривал на дверь комнаты Зарокова. Завтрак давно был на столе, а тот все не выходил. Он крикнул:
— Завтрак остынет!
— Зайди ко мне, — послышался из-за двери приглушенный голос.
Дембович вошел и недовольно поморщился: накурено так, что щипало глаза и за пеленой дыма Зарокова еле было видно.
— Так недолго и дом сжечь. Окурки на полу… — нерешительно, скорее механически проворчал Дембович, оставляя дверь открытой.
— Присядь, разговор есть.
Дембович сел на стул.
— Вот что, дорогой мой хозяин. Я вижу, вы с большим уважением относитесь к своему желудку. Вы любите вкусные вещи, не правда ли? По этому поводу я хочу рассказать вам один эпизод, имевший место у нас в диспетчерской. Так вот. На днях я дружески болтал с товарищами и, между прочим, угостил их «Казбеком». Они сказали, что я богато живу. Правда, допроса не учиняли, однако намек был недвусмысленный. Как бы это сделать, чтобы у них не возникали разные вопросы?..
— Понимаю. Что-то надо придумать, — ответил Дембович.
— Подумай, ты же обстановку знаешь.
Дембович, помолчав секунду, сказал:
— Кажется, надо выиграть. — И, как бы убеждая самого себя, прибавил: — Совершенно правильно, надо выиграть. Скоро розыгрыш. Я знаю. Слежу. У меня есть две облигации.
— Не пойму.
— По трехпроцентному займу. Надо после опубликования таблицы выигрышей потолкаться в какой-нибудь сберкассе среди счастливчиков и попробовать кого-то осчастливить еще раз. Трудно, конечно. Но если повезет, можно найти человека, который не считает себя жадным, а просто, так сказать, не любит стоять в очереди за деньгами. Он даст вам свою облигацию, а вы ему отдадите деньги, причем его выигрыш будет, конечно, больше, чем значится в таблице. Не ясно?
— Просто, но убедительно, — сразу все понял Зароков. — Но будь осторожен. А теперь завтракать…
Через три дня после опубликования таблицы выигрышей очередного тиража трехпроцентного государственного займа в красном уголке таксомоторного парка Зароков, понаблюдав минут пять за партией «козла», подошел к столику, где лежала подшивка «Известий», над которой, опершись о стол, склонились двое. Когда они перевернули последнюю страницу. Зароков увидел таблицу и сказал: «О братцы, у меня же облигация имеется. А ну проверим!» Он достал из бумажника единственную двадцатирублевую облигацию, посмотрел на номер, произнес его вслух, и три замасленных указательных пальца побежали по столбикам цифр.