— Если все в порядке, должны скоро быть, — сказал блондин.
Черный кашлянул в кулак, но не отозвался. Он, прищурясь, глядел туда, где четкая цветовая межа отделяла стеклянно отсвечивавшую гладь залива от темной взъерошенной громады открытого моря.
— Виктóр обрадуется, — снова нарушил молчание блондин.
На этот раз черный разжал губы.
— Брат. Тринадцать лет не виделись.
Но словоохотливого блондина его тон не смутил.
— Мало ему хлопот и нахлебников… Думаете, этого оставят в системе?
— Монах любит Виктора… А его брат знает теперь Советский Союз лучше, чем все ваши умники во главе с божьим одуванчиком… И вообще довольно об этом.
Они ждали и смотрели. И вот из-за мыса показалось маленькое судно. Оно прорезало цветовую межу и нацелилось на пирс.
Катер с низкой зализанной рубкой пересек залив на полном ходу и лишь у самого пирса резко убавил скорость. Буруны вскипели за кормой. Скрипнув обшивкой по сухому дереву, катер прильнул к пирсу. Человек в полуматросском одеянии вспрыгнул на дощатый помост.
Двое на берегу не двинулись с места. От них до приставшей посудины было метров тридцать.
На пирсе появилась фигура человека в морской фуражке. Это был капитан катера. Под мышкой он держал небольшой матово-серебристый мешок.
Приблизившись, капитан козырнул ожидавшим. Он был немолод и выглядел уставшим.
— Их двое, — сказал капитан. — Меня обнаружило пограничное судно. Стреляли.
На катере происходила какая-то возня. Черный спросил:
— Чего они тянут?
— Один ранен. Кажется, тяжело…
В это время из катера на белые доски пирса выбралась группа, выглядевшая странно в ярком свете солнца, заливавшего безмятежно тихий залив. Двое, стоя по бокам, поддерживали третьего.
Один из этой группы был в трусах и рубахе с коротким рукавом, босой, весь вымазан в крови. Другой, в сатиновых шароварах и баскетбольных кедах, еле держался на ногах. Третьим был матрос.
— Черт знает что! — удивился блондин.
Группа медленно двинулась по пирсу. Тот, что в шароварах, обняв двух других за плечи, ступал только на правую ногу, а левую ногу волочил беспомощно, охая и наваливаясь на своих помощников.
Достигнув берега, троица остановилась. Раненый поднял голову. Лицо у него было опухшее, воспаленное. В углах рта запеклись черные сгустки.
— Здравствуйте, — сказал он хриплым голосом.
— Вы Леонид Круг? — спросил черный.
— Да.
— Кто он? — черный кивнул на Павла.
— Должен был взять посылку, — ответил Круг. — Вышло не то…
Он передохнул, достал из-за пазухи флягу и непромокаемый пакет, протянул и сказал:
— Просили передать.
Тот взял флягу и пакет в одну руку.