- Если я буду ее лечить, а она все же умрет, вина будет не моя, сказала мадам Жозен. - Тогда я буду иметь право за свои хлопоты и труды воспользоваться ее имуществом.
- Да хватит ли имущества-то, чтобы расплатиться с тобой? - спросил сын и при этом тихо засвистел. - Эх, маменька, тонкая ты у меня штука! Вижу тебя насквозь!
- Не понимаю, что ты под этим подразумеваешь? - воскликнула с искренним негодованием мадам Жозен. - Очень понятно: если я ухаживаю за больной, уступаю ей мою кровать, то я вправе ожидать, что мне за это заплатят. Отправить же ее в больницу у меня не хватает духу. Имени ее я не знаю, фамилии тех знакомых, у которых она хотела остановиться, мне неизвестны. Что же мне остается делать?
- Делай то, что ты задумала, маменька... Да, жаль, очень жаль молодую женщину! - заключил он, посмеиваясь.
Мать ничего не ответила на слова сына и несколько минут сидела в раздумье.
- А не принес ли ты немного денег? - спросила она вдруг у Эдраста. - Ужинать мне нечего, а я собираюсь всю ночь просидеть у постели больной. Не сбегаешь ли ты в лавку купить мне хлеба и сыра?
- Ты спрашиваешь: есть ли у меня деньги? Погляди! - повеса вытащил из кармана целую пригоршню серебра. - Вот что я принес!
Через час мать с сыном сидели уже в кухне, ужиная и дружески болтая, а больная и девочка крепко спали в отведенной им комнате.
Глава 3
ПОСЛЕДНИЕ ДНИ В ГРЕТНЕ
Наступило утро. Больная оставалась все в прежнем, тяжелом забытьи. Опасность была очевидна. Мадам Жозен решила отправить Эдраста за реку, чтобы скорее привезти доктора Дебро.
Но до этого мать и сын забрались в кухню, притащили туда дорожный мешок приезжих и принялись рыться. Белье, разные принадлежности туалета, квитанции на получение багажа, пассажирские билеты - все это оказалось налицо. Но ни писем, ни записок, ни карточек, ни счетов, ничего подобного не было, и только монограмма J.C., которой были помечены белье и серебряные принадлежности туалета, свидетельствовала, что все вещи принадлежат одному и тому же лицу.
- Не лучше ли мне теперь же захватить с собой багажные квитанции? - спросил Эдраст, вставая и пряча в карман жилета свернутые бумажки.
- Если больная очнется, ты можешь ей сказать, что ей понадобились платья и мы нашли необходимым вытребовать сундуки. Так, что ли, обстоит дело? - спрашивал сын у матери, многозначительно улыбаясь.
Мадам Жозен, ничего не отвечая, с озабоченным видом опять завязала мешок и начала торопить сына.
- Скорее, скорее привези доктора! Я так боюсь за бедную женщину. Того и гляди, девочка проснется и расплачется, увидя, что мать все в том же состоянии.